12

Лишь на ступеньках дома, принадлежавшего Конраду Ларсену, Айлин очнулась, выйдя из блаженного состояния. Если бы ее несли на руках, она, наверное, осталась бы во власти чувств и ни о чем не думала. Но теперь, неуверенно ступая по ведшей на второй этаж лестнице, она знала, что каждый шаг приближает ее к спальне Грегори и обратной дороги уже нет.

Он крепко держал ее за руку.

Наверху Айлин остановилась и виновато посмотрела на него.

— Это все платье, да? Не надо было мне его надевать!

Грегори нежно погладил ее по щеке:

— Нет, не платье, а ты сама.

— Но…

— Тсс, потерпи, я докажу тебе, что прав.

Грегори вел ее за собой, и возражать не было смысла. Они шли в ее комнату.

— Ведь ты женишься на другой, зачем же тебе я, — возразила Айлин, но даже ей самой этот довод показался неубедительным.

— Я еще не женат.

— Но как ты выпутаешься из этого контракта?

— В крайнем случае, можно будет покончить с собой, — хохотнул Грегори.

Однако Айлин восприняла его слова всерьез. Это как же, такой красивый, сильный, желанный — и уйдет из жизни?! Ее даже замутило. Она хочет его, он ей необходим! И вдруг лишиться его навсегда?.. Зачем тогда жить самой?

Грегори распахнул дверь в ее комнату.

Айлин замерла. Неужели она бросится в этот омут, в эту неизвестность?

— Может, нам… — начала было она, но, взглянув на Грегори, осеклась.

В его глазах было столько страсти, что устоять перед ней не хватало сил.

— Молчи, — хрипло попросил Грегори. — Мы оба этого хотим.

В глубине души Айлин чувствовала, что поступает неправильно, но в то же время знала: это неизбежно. Она пыталась разобраться, понять, что можно делать, а чего нельзя, но Грегори уже увлек ее в комнату и закрыл за собой дверь.

Тут же последовал жаркий поцелуй.

И снова Айлин обо всем забыла. А Грегори уже подталкивал ее к кровати, ноги сами шагали к ней. Все вдруг переполнилось новыми ощущениями, сбилось, спуталось, и вот Айлин уже лежит, а Грегори жадно целует ее лицо, шею, плечи, заставляя замирать сердце.

— Я выпила слишком много шампанского. Иначе бы ничего подобного себе не позволила, — попыталась как-то оправдать свою уступчивость Айлин.

— Еще шампанского! — прошептал он ей в ухо. — Вот что тебе сейчас нужно. Еще Пару бокалов.

Грегори приподнялся, но она потянула его назад: шампанского ей не хотелось. Он истолковал ее жест по-своему. Его губы с новой страстью впились в рот Айлин, оба дрожали, рвались друг к другу, но надо было еще избавиться от одежды.

Грегори привстал, сбросил смокинг, швырнул его на пол. Айлин в последний раз попыталась удержаться на краю благоразумия.

— Давай не будем торопиться, — слабым голосом попросила она, хотя уже понимала, что время сомнений прошло. Они переступили грань невинных ласк.

— Хорошо. — Глаза Грегори блеснули. — Давай будем медленно раздевать друг друга, пока не останемся в костюмах Адама и Евы. И тогда я возьму тебя.

— Я не об этом, — досадливо поморщилась она.

— Извини. Но я все равно разденусь.

Он снял галстук, стал расстегивать рубашку. Близость Грегори опьяняла, и Айлин подумала о том, что сейчас он разденется и… Но ее мучила совесть, не давая покоя.

— Я не хочу, чтобы ты меня брал, я не вещь. — Собрав силы, она попробовала высвободиться, но тщетно.

— Я не то сказал, извини, милая. — Грегори взглянул на нее и виновато, и лукаво. — Я хочу, чтобы ты сама отдалась мне.

Он снял рубашку, и Айлин зарделась.

— Что ты делаешь! — вырвалось у нее.

— Раздеваюсь. Ведь одежда мешает…

— Раздеваться надо в своей спальне! — выкрикнула она, с трепетом глядя на его обнаженный торс, и вдруг испугалась: а что, если ее нагое тело не оправдает ожиданий Грегори? Вдруг он разочаруется?

— Ты что, стесняешься? — ласково улыбнулся Грегори. — Может, поможешь мне?..

— Нет! — Айлин судорожно сглотнула.

Он пристально посмотрел ей в глаза и многозначительно пообещал:

— Когда настанет твой черед, я раздену тебя губами, зубами, языком. Хочешь?

Мысли ее туманились. Разве такое возможно?

— Все равно это ничего не решит, — прошептала Айлин, глядя, как падает на пол его рубашка.

— Все давно решено. И я говорил тебе об этом…

Айлин смотрела на него широко раскрытыми глазами. Эти сильные руки, широкие плечи, мощная грудь… Ни одна женщина не устоит перед таким мужчиной, и она не исключение. Тогда, в парке, она не обманулась — Грегори сложен идеально.

  37