43 
— Вздор! Он просто был сумасброд.
— Некоторые близкие друзья объясняют все его поступки страстной влюбленностью.
— И жизненными неудачами, по-видимому?
— Да, его первая жена находилась в Швейцарии на лечении. У нее было психическое расстройство. Врачи диагностировали шизофрению, но в ту пору так называли любую форму психоза.
— Короче говоря, она была сумасшедшей, — уточнила Кристин.
— Судя по всему, да. После ее смерти…
— Когда она умерла?
— За месяц до мистера Ларсена.
Старушка нахмурилась.
— Эта дата бесспорная?
— Абсолютно. И, став свободным от брачных уз, Конрад Ларсен составил свое необычное завещание. Это было сделано за неделю до смерти.
Кристин глубоко задумалась, потом мрачно проговорила:
— Он был черствый, бессердечный человек.
Айлин пожала плечами, не зная, соглашаться ли с утверждением, верность которого уже не проверишь.
— Это все, что вы смогли про него выяснить?
— Я просмотрела еще не все доверенности на пользование имуществом мистера Ларсена. Но обнаружила одну вещь, которая, наверное, покажется вам интересной.
Кристин нетерпеливо поёрзала на стуле, приготовившись слушать.
— Я просмотрела архивы адвокатов мистера Ларсена и нашла письмо, которое он просил переслать некоей Хилде Грант…
Айлин внимательно посмотрела на Кристин. Та молча ждала продолжения.
— Мистер Ларсен написал это послание незадолго до смерти. Мне показалось, что оно было подготовлено к отправке, так как лежало в конверте, но на него не сразу обратили внимание, а потом уже было поздно. Письмо вовремя не отослали, и он, естественно, не получил ответа. А потом умер… короче, до адресата ничего не дошло.
— Письмо у вас? — взволнованно спросила старая леди.
— Да.
— О чем в нем речь?
— Это касается только Хилды Грант.
В глазах Кристин отразилась душевная боль.
— Вы же знаете, что это я. Выйдя замуж, я предпочла пользоваться своим вторым именем.
— Да, я догадалась.
— Покажите мне письмо.
Айлин достала из папки ксерокопию письма. Дрожащими руками старушка взяла письмо, написанное семьдесят с лишним лет назад. Она читала его долго, вглядываясь в каждое слово, потом стала перечитывать.
Айлин не хотелось ей мешать. Она поднялась и вышла на веранду полюбоваться цветущим парком. Парк, усадьба — сказочное место, заботливо ухоженное и хранимое. А хозяйка этой красоты все семьдесят с лишним лет считала, что Конрад Ларсен сломал ей жизнь… И все из-за небрежности клерка адвокатской конторы.
Старушка кашлянула. Айлин вернулась в комнату и обомлела: перед ней сидела совершенно другая женщина, с погасшим, безжизненным взором. Кожа на лице и руках — как пергамент, губы дрожат, глаза потускнели.
— Как же страшно я ошибалась, — потерянно проговорила Кристин.
— Да, судьба жестока.
— Теперь уж ничего не исправишь.
— Но не поздно сказать о мистере Ларсене правду.
Задумчивая улыбка смягчила печальное выражение лица Кристин.
— Это он прадед Грегори. Я влюбилась в него без памяти и родила от него ребенка.
— А его завещание, условия арендной платы?..
— Он хотел, чтобы я жила в его доме, вот и сделал так, что особняк невозможно продать и невыгодно сдавать в аренду. Но со мной этот номер не прошел. Я так и не ступила туда ни ногой. Ни разу.
— А про вас всюду ходили сплетни, слухи и клевета…
— Конрад хотел все исправить и спасти мою репутацию, — призналась Кристин, — но было уже поздно. Единственное, что я себе позволила, это забрать всех его лошадей. Потом вышла замуж за Хью Хэткоута… Этот брак не назовешь счастливым, но мы с мужем вывели несколько чистокровных скакунов, лучших в стране.
— Мистера Ларсена это обрадовало бы.
— Наверное. У нас было много общего. Он умер как раз в день моей свадьбы с Хью. Узнав о его смерти, я постаралась забыть Конрада, но так и не смогла…
— Он, судя по всему, любил вас глубоко и страстно. Мистер Ларсен хотел поступить благородно и жениться на вас. Он писал адвокатам о своем отчаянном положении. Ваш брак мог быть противозаконным, но это никому не причинило бы вреда. Все только встало бы на свое место…
Одинокая слезинка покатилась по щеке Кристин. Айлин сочувственно обняла старую леди за худенькие плечи.
— Он любил вас. Ни одного пятна в его биографии я не нашла, никакой грязи.
43 
