163 
– Как это мило.
– Вы здоровы? – Она внимательно всмотрелась в меня, и мои подозрения тут же начали набирать силу.
– Да, спасибо. Я себя прекрасно чувствую.
– Сегодня я устраиваю небольшой прием с обедом и хочу пригласить вас. Конечно, я приглашаю и Мильтона. Если ваша подруга достаточно окрепла, пусть тоже приходит. Я слышала, в гостинице поселился еще один ваш друг. Быть может, он тоже захочет прийти.
– Его сейчас нет. Миссис Грэнвилл тоже. Когда они вернутся, я передам им ваше приглашение.
– Это будет своего рода празднование.
– В самом деле?
– Да, празднование моей помолвки с Джорджем.
– О, – у меня отлегло от сердца. Если она собиралась выйти за Джорджа, зачем ей избавляться от меня?
– По-моему, это весьма разумно. Не знаю, почему мы не сделали этого раньше.
– Он очень приятный мужчина, – сказала я.
– Мне тоже так кажется.
– Уверена, вы будете счастливы.
– Так вы придете?
– С удовольствием.
– И приглашайте своих друзей. После рынка мне нужно съездить на плантацию пригласить Мильтона, так что я, пожалуй, пойду. У меня еще много дел. Рада была повидаться. Au revoir.
Я вернулась в свой номер. Марии там уже не было.
Так, значит, Магда собиралась замуж за Джорджа. Я поняла, как глупо было с моей стороны подозревать ее. Да и потом, как бы она смогла положить пилюли в мое молоко? Было всего два человека, кто мог это сделать: Мария и Фелисити.
Я задумалась о Фелисити. Ее я всегда считала слабым и даже безвольным существом. Но была ли она такой? Что на самом деле произошло на балконе в ту ночь? Уильям Грэнвилл, выйдя из моей спальни, отправился пить. Потом пошел к ней. Она говорила, что у нее закончилось терпение, она взяла пистолет и пригрозила застрелиться. Или же стала угрожать ему?
Стрелять она так и не научилась. Но, возможно… Воображение мое разыгралось не на шутку. Я уже представляла себе, как все могло произойти. Ее страх, ее отвращение… Он надвигается на нее… пьяный. Вот она выбежала на балкон. Выстрелила ли она в него? Сделала ли это намеренно? Если да, то я не могла ее за это винить. Но стреляла она или нет?
Как бы там ни было, убийство это убийство, и любой, кто его совершил (пусть даже его на это спровоцировали), не может остаться таким, как прежде.
Так ли все случилось?
Этот выстрел, возможно, спас ее от окончательного упадка и жизни в унижении. Всего один выстрел… А теперь… четыре пилюли могли спасти ее от жизни, полной обманутых надежд и неудовлетворенных желаний, они могли дать ей жизнь с Реймондом.
Он любил ее, я это знала, своей тихой, непоказной любовью.
Все сходилось идеально.
Я хотела пойти к Мильтону, но что-то удержало меня. Даже ему я не хотела рассказывать о своих подозрениях насчет Фелисити. Здравый смысл заставлял меня отвергнуть их, как смехотворные фантазии. И все же у Фелисити действительно был повод захотеть избавиться от меня… Так же, как ей пришлось избавиться от Уильяма Грэнвилла.
Однако между нами была разница. Он относился к ней грубо и жестоко, я же была для нее другом. Сколько раз она повторяла, что не знает, что бы делала без меня? Но вышло так, что я встала между нею и тем, чего она хотела больше всего в жизни.
Невозможно было представить убийцей Фелисити, эту спокойную, тихую девушку. Но что мы знаем о человеческом разуме? Можно ли заглянуть в его потаенные уголки?
Я вернулась в свой номер и вытащила ящик из комода. Может быть, эти пилюли затерялись среди перчаток и платков? Я тщательно все осмотрела. Снова поискала карту. Что же с ней случилось? Явно кто-то покопался в моих вещах.
Зачем кому-то могла понадобиться карта? Фелисити она точно ни к чему.
Все это было очень странно. Я решила: «Пойду к Мильтону. Только не сейчас. Сейчас у него Магда».
Хотя какая разница? Она отправилась к нему, просто чтобы пригласить на праздничный обед. Что чувствует мужчина к женщине, с которой у него были особенные отношения, когда она решает выйти за другого?
Я совсем не знала жизни. Мне еще столько всего предстояло открыть! За все время, проведенное вдали от Англии, я узнала лишь то, как мало я знаю.
«Пойду к нему сегодня ближе к вечеру, когда спадет жара», – подумала я.
Я вышла на террасу. Звуки гавани, бойкой торговли на берегу казались далекими. Я села, путаясь в лабиринте догадок.
Среди прилавков я заметила Магду. Рядом с ней был ее повар, очень высокий мужчина в голубых брюках и белой рубашке, на фоне которой его кожа казалось темной, как черное дерево. Они, как обычные покупатели, торговались о цене.
163 
