120 
— Мне очень жаль, — просто сказал он.
— Как трогательно, — заметила Бренна. — Если вы покончили со своими ссорами и примирениями, то следовало бы выяснить еще один вопрос. Твой отец хочет крови этого сакса, Кристен!
— Нет!
— Это не так просто, — строго заметила Бренна. — Мне удалось ускользнуть от них и проникнуть сюда, потому что они заняты своим спором — Гаррик, Хьюг и твой брат, — и спорят они не о том, убить его или оставить в живых, а о том, кому из них принадлежит эта честь — отнять у него жизнь.
— Зелиг не будет настаивать на этом, — утверждала Кристен. — Он знает, как я отношусь к Ройсу.
— Может быть; но когда он услышал, что тебя выпороли…
— Опять то же самое! — нетерпеливо воскликнула Кристен. — Об этом и упоминать не стоит — два слабых удара. Он приказал это, потому что меня считали юношей. Как только он понял, что перед ним женщина, меня сразу отпустили.
— Тебе следовало бы рассказать об этом Зелигу сразу, вместо того чтобы ждать, когда ему расскажет Отер, который сам толком ничего не понял.
— Я никогда не обижалась на Ройса из-за этого. Ведь Торольф все знает. Ах, этот проклятый дядя Хьюг, который вскипает, как чайник!
— Они все в ярости, дорогая. И разве ты могла ожидать от них чего-нибудь другого? Представь себе: мы приезжаем сюда и узнаем, что тебя превратили в рабыню и ты вынуждена делить с ним постель, с этим человеком, который взял тебя в плен!
— Я убью Зелига! — закричала Кристен. — Он ведь знает, что меня никто не принуждал. Почему же он ничего вам не сказал?
Бренна улыбнулась такой горячности своей дочери. — Может, он в гневе выпустил это из виду. Но я рада слышать это. А теперь успокойся, дорогая. Твой гнев делу не поможет.
Ройс спросил как можно спокойнее:
— Насколько я понимаю, вы освободили моих пленников?
— Да, — ответила Бренна. — Это было нетрудно. Твоя крепость не так уж хорошо охраняется, сакс!
— А посты и дозоры в лесу?
— Мы напали на них и обезвредили.
— Ты хочешь сказать, убили?
— Да, некоторых пришлось убить, тут уж ничего не поделаешь. То же самое произошло с охраной у ворот. Единственно почему мы остались за крепостным валом, вместо того чтобы занять замок, это потому, что Кристен в доме. Пока она в твоих руках, у тебя все козыри. Но скоро все изменится, сакс.
— Меня зовут Ройс, — резко сказал он.
— А меня Бренна. И если уж мы называем друг друга по имени, то я хочу сказать тебе вот что: мне ничего не стоило убить тебя, пока ты спал, а дочь увести с собой.
— Ваши мужчины хотят увидеть мою кровь, — гневно сказал он. — А ты что же?
— Я еще не совсем отказалась от этой мысли.
— Мама! — запротестовала Кристен.
— Это так, дорогая. Бог свидетель, я хотела смерти ему и его народу. Спустя многие годы я поняла, наконец, что чувствовал твой дед и почему хотел отомстить моему народу за то, что причинили твоему отцу, когда во время одного налета он был взят в плен. Я приехала сюда, потому что хотела мести, так, как и Ансельм, когда взял меня в плен.
— Но как вы узнали, что мы здесь?
— Все открылось из-за жены Иварра. Ты же знаешь, как легко она впадает в панику. Иварр проболтался ей об их планах идти к монастырю Юрро, и хотя она обещала держать язык за зубами, все же задолго до того, как мы рассчитывали встретить ваш корабль, прибежала к Гаррику и все ему рассказала. Когда мы обнаружили, что от монастыря Юрро остались только развалины, мы подумали было, что приехали напрасно, что вам удалось совершить задуманное, а мы слишком поспешили прийти к вам на выручку. Мы уже возвращались к своим кораблям…
— Кораблям? — прервал Ройс. — Так у вас не один корабль?
— Три, — ответила Бренна. — Так что, если у тебя появится желание сразиться с нами, лучше сразу откажись от него. Мы готовы к бою лучше, чем ты, и привезли с собой больше сотни воинов.
Кристен отыскала руку Ройса.
— Ты ведь не будешь сражаться с моим отцом, Ройс?
Вместо ответа он пробормотал нечто невразумительное. Бренна тоже буркнула что-то под нос.
— У него нет выбора, даже если бы он и захотел, — добавила она, обращаясь не столько к Кристен, сколько к Ройсу.
— Нет, нет, до сражения, конечно, дело не дойдет, — уверенно, как о деле решенном, сказала Кристен.
Она поднялась с кровати, завернувшись в одеяло.
— Мама, о Боже, мама, дай я на тебя посмотрю! Оставайся там, где ты сейчас.
120 
