128 
— Не будь идиотом, — обрезал Гаррик. — Разве мог я тебя убить, после того, как Бренна сказала мне, как наша дочь к тебе относится?
— Почему же Торольф мне об этом не сказал?! — воскликнула Кристен.
— Чтобы ты рассказала обо всем саксу? — Гаррик покачал головой. — Нет, Крис, чтобы все остались довольны, нужно было все сделать так, как мы и сделали. И, кроме того, он все же заслужил хорошую взбучку.
Бренна вздохнула.
— Твой отец забыл свою собственную молодость, дорогая. — Она бросила на Гаррика многозначительный взгляд и улыбнулась Кристен. — Речь идет не о том, что он с тобой спал, а о том, что он не женился на тебе раньше. Нам обоим это не нравится, и поэтому мы хотим исправить кое-что задним числом.
И все же Ройс хотел получить благословение от отца Кристен. Он должен был услышать его из уст самого Гаррика.
— Так ты благословляешь нас? — обратился он к нему.
Бренна стукнула мужа кулаком в ребро, так как ответ прозвучал не сразу.
— Да! — выпалил он, наконец.
Ройс засмеялся, увидев, что Гаррик корчится от боли. Однако он не рассчитал свои силы, и слишком громкий смех отдался в его груди такой болью, что он застонал. Теперь был черед Гаррика смеяться.
— Ну что ж, я вижу, сегодня ночью мое благословение тебе еще не понадобится, — сказал он сердито.
Однако мрачное лицо Ройса рассмешило его так, что он заработал от своей жены еще один удар под ребро.
— Я провожу отца вниз, — обратилась Бренна к дочери, — а ты подготовь Ройса, чтобы мы могли побыстрее начать. — С этими словами она подтолкнула все еще хихикающего Гаррика к выходу.
Кристен закрыла за родителями дверь и с легкой улыбкой обратилась к Ройсу:
— К ним нужно сначала привыкнуть.
Он видел, что она с трудом сдерживает радостный смех. С момента приезда родителей радость переполняла ее. Она была окружена своими близкими и друзьями, и трудно было представить себе более счастливого человека, чем Кристен. Поэтому он не хотел омрачать ее настроение своими впечатлениями о Гаррике и жаловаться на него.
Нерешительно он спросил:
— Тебе будет недоставать их, когда они уедут?
Она все еще улыбалась, но потом посерьезнела и, подойдя к Ройсу, положила ему руку на плечи.
— Да, конечно. Но отец обещал навестить нас. В конце концов это не такое уж длинное путешествие. Летом они могли бы приезжать.
Ройс чуть было не застонал при этой мысли.
— Надеюсь, они не будут приезжать слишком часто? — с надеждой спросил он.
— Ну, может, через год.
Он спрятал свой ужас, прижавшись лицом к ее груди. Родной запах сразу же заставил его все позабыть.
Его руки обвили ее талию, а его подбородок лежал в глубоком вырезе ее зеленого бархатного платья. С того дня, как он признался, что любит ее, она надевала только свою одежду и ни словом не упоминала о своем бывшем положении. Она с такой же легкостью отбросила от себя свое рабство, с какой подчинилась ему когда-то. И тогда он понял, что она никогда и не была рабыней.
Темная зелень платья еще больше подчеркивала глубину ее глаз, в которых сверкали бирюзовые искры. Он прочитал в них безграничную любовь и нежность.
— Они ждут эту свадьбу уже целую неделю.
Его губы снова прижались к ее коже, прежде чем он произнес:
— Может, мы наберемся храбрости и заставим их еще немного подождать?
— Ты шутишь? — Она обняла его, и язык ее медленно и с наслаждением скользил по его губам. — Ты ведь не хочешь мне предложить… — Она коротко засмеялась, а он, притянув ее к себе, посадил на колени и сказал:
— Это была шутка, негодница! Но ты можешь добиться того, что я передумаю.
— Правда? — Она обняла его за шею и прижалась к его губам. — Ты считаешь, что я могла бы? А почему, собственно, и не попробовать?..
128 
