Последние отзывы

  90  

Ройсу пришлось поспешно отвести взгляд от Кристен, иначе он не смог бы сдержать смеха, однако при этом в поле его зрения попала Корлисс. Он мгновенно помрачнел, и с его губ сорвалось смачное ругательство. Этого оказалось достаточно, чтобы обратить в бегство сестру Корлисс, да и сама Корлисс отпрянула назад.

Ройс, однако, притянул ее за руку к себе.

— Погоди, ты должна объяснить свое поведение.

— Ты делаешь мне больно, Ройс!

Он снова выругался, заметив на ее глазах слезы, но отпустил ее руку. Корлисс была нежной и хрупкой, как ребенок. До сих пор он не обращал на это внимания, но теперь, рядом с Кристен, которая платила ему за все его же монетой, не задумываясь пускала в ход силу, чтобы защитить себя, и ни разу не вскрикнула, а тем более не упрекнула его, что он сделал ей больно, — Корлисс, с ее слезами, вызывала у него досаду и отвращение.

— Перестань реветь, — сказал он довольно грубо. — Я всегда отдаю себе отчет, когда речь идет о том, чтобы применить силу, и знаю, что не сделал тебе больно. Чего же ты плачешь?

Ее слезы высохли, как по приказу, но она все еще смотрела на него со страдальческой миной.

— Ты становишься невозможным.

— Я? А как тогда ты назовешь те оскорбления, которыми ты осыпала эту норвежскую девушку?

— Я сказала все, как есть. Ее рост делает ее чудовищем.

— Но она ведь не выше меня. Тогда кто же по-твоему я?

— Ты? Но ты ведь мужчина, — подчеркнула она то, что и так было ясно. — Для мужчины у тебя нормальный рост. Но она же выше, чем большинство мужчин. И это ненормально.

— Нет, ты не права, — сказал он, поджав губы. — Она действительно выше, чем многие саксы, но здесь находятся шестнадцать викингов, которые сошли на берег вместе с ней, и каждый из них значительно выше нее. Хочешь на них взглянуть?

— Ты что, шутишь? — вспыхнула она.

— Да, шучу, — вздохнул он. — Мне очень жаль, Корлисс. Когда я устаю, я бываю очень раздражительным, а сейчас я просто валюсь с ног.

Она сделала вид, что не поняла намека.

— А какое тебе до нее дело, Ройс?

Он прикусил губу, чтобы не выругаться еще раз во всеуслышание.

— Ты еще не моя жена и не должна вмешиваться в мои дела.

— А когда я ею стану, тогда что?

Ройса мучили угрызения совести, но он все же отмахнулся от молодой женщины.

— Тогда ты научишься не задавать мне ненужных вопросов.

Корлисс ничуть не обиделась на эти слова, представления Ройса о супружеской жизни мало чем отличались от взглядов других мужчин, но ее задел тон, и на глазах у нее снова выступили слезы, которые должны были показать Ройсу, что у нее есть основания чувствовать себя оскорбленной. Ройс, который не выносил слез и принципиально на них не реагировал, разве что в гневе, с отвращением отвернулся и ушел, потому что новый приступ ее рыданий усугублял его чувство вины.

Глава 32

В этот вечер пленники получили свой ужин позднее обычного. Эда, которая его готовила, и Эдреа, которая с помощью Уланда носила его пленникам, не поверили Кристен, когда она заявила, что сегодня нести еду в хижину разрешено ей. На всякий случай Эда решила оставить еду на кухне, пока не получит подтверждение Ройса.

Для этого им пришлось ждать, когда Ройс выйдет из своей комнаты, а он провел там почти всю вторую половину дня.

Он отправился к себе сразу после разговора с Корлисс. Кристен наблюдала, как он выяснял отношения со своей невестой. Она видела гнев Ройса и слезы Корлисс. В ярости он просто оставил ее на пороге дома. Что касается Корлисс, то ее слезы высохли, как только Ройс повернулся к ней спиной. Лицо ее выражало скорее не обиду, а злобу.

Кристен с отвращением покачала головой, когда наконец эта сцена закончилась. Хотя она сама была слишком горда, чтобы прибегать к таким хитростям, ей было хорошо известно, что многие женщины охотно пускают в ход слезы, чтобы добиться власти над мужчиной. К этому сорту женщин относилась Даррелл и, как теперь выяснилось, Корлисс тоже. Кристен даже посочувствовала Ройсу, так как, по всей вероятности, ему придется нелегко с такой женщиной.

Сама Кристен провела послеобеденные часы, не предаваясь своим обычным печальным размышлениям. Хорошее настроение не покидало ее, и она старалась не задумываться над причинами. Пока ей это удавалось, так как она задумала испечь свежий хлеб с орехами, что отнимало много времени.

В прошлый раз, когда Кристен испекла такой хлеб для себя и Мечан, Эда попробовала его, и он ей так понравился, что она предложила Кристен сделку: она раздобудет орехи, а Кристен сможет полдюжины хлебов отнести своим друзьям, если согласится испечь столько же для гостей Ройса. Кристен не могла отказаться от такого предложения, а Мечан опять с удовольствием ей помогала.

  90