очень нудно 
66 
— Твое дело — опротестовать это! Они совещаются только пару дней, а позади — несколько недель суда.
Эмили постаралась не выдать своего раздражения.
— Именно так я и собиралась поступить. Конечно, я буду настаивать, чтобы судья вернул присяжных к обсуждению. К тому же судья Стивенс вряд ли так скоро удовлетворит их просьбу.
— Ладно, хорошо. Капитулировать им пока рано. Я тоже сейчас подойду.
Через несколько минут Эмили и оба Мура сидели в кабинете судьи Стивенса. Тот зачитал им записку, которую держал наготове: «Ваша честь, мы хотели бы заново заслушать показания Джимми Истона и Грега Олдрича. Заранее спасибо». Внизу стояла подпись присяжного номер один.
— Я уже известил протоколистку, за пятнадцать минут она подготовит материалы, — добавил судья Стивенс. — Показания обоих свидетелей довольно обширные; по моим прикидкам, их слушание займет весь остаток дня.
Эмили и защитники согласились с судьей и, поблагодарив его, вернулись в зал. Тед Уэсли уже поджидал у стола прокурора.
— Будет повторное заслушивание показаний Истона и Олдрича, — сообщила ему Эмили. — На это уйдет весь день.
Прокурор с явным облегчением перевел дух.
— Что ж, гораздо лучше, чем полное отсутствие вердикта. Если до конца дня будет слушание, а затем судья распустит присяжных по домам, то сегодня вердикта мы не дождемся. Ладно, я ушел, — быстро попрощался он.
Присяжные заняли места на скамье и сосредоточили все внимание. Первым зачитывали свидетельство Истона. Эмили поежилась, когда протоколистка повторила бесцеремонный ответ Джимми про невозмещаемый аванс. «Все уверены, что это показания Истона, — подумала она. — Интересно узнать, сколько находок предложил ему Трайон».
Чтение завершилось в четверть второго. Судья Стивенс объявил сорокапятиминутный перерыв на обед, с тем, чтобы ровно в два приступить к слушанию показаний Олдрича.
Боясь вновь столкнуться в кафетерии с Гретом, Кейти и Элис Миллз, Эмили попросила стажера принести ей оттуда порцию супа. Запершись у себя в кабинете, она немного расслабилась и порадовалась тому, что протокол читали сдержанным официальным тоном. Разительный контраст был налицо. Те присяжные, которых, по понятным причинам, нагловатая ерническая манера самого Истона в зале суда лишь отталкивала, теперь могли убедиться, что существовало множество подтверждений его словам и масса доказательств... С этой мыслью Эмили постучала по деревянному столу.
Без десяти два она вошла в лифт и поднялась в зал суда. Эмили понимала, что ей нелегко будет заново выслушивать мучительные признания Олдрича. Она отдавала себе отчет, что поскольку сама извлекла преимущество из лаконичного стиля при изложении показаний Истона, то и Грег, в свою очередь, вправе ожидать к себе такого же бесстрастного отношения. Ни дрожь в голосе, ни неуверенное поведение на бумаге не запечатлелись.
Все заняли свои места, и слушание продолжилось своим чередом. Присяжные прямо-таки затаили дыхание, вбирая в себя каждое слово протоколистки. Некоторые из них иногда бросали взгляды то на Олдрича, то на Элис Миллз, которая в последние дни процесса неизменно садилась рядом с Кейти, то и дело приобнимая ее.
«Она демонстрирует присяжным, что изменила свое мнение, — догадалась Эмили. — Когда присяжные в эти дни расходились по домам, наверняка видели ее в коридоре в компании Олдрича и Муров. Интересно, как это повлияет на тех, кто еще колеблется? Полагаю, к завтрашнему дню станет ясно, что мы имеем: вердикт или отсрочку».
По прошлому опыту Эмили знала, что состав присяжных, который заседал несколько дней и потребовал вторичного заслушивания показаний важнейших свидетелей, обычно в скором времени либо принимает единогласное решение, либо признается в своей несостоятельности.
Протоколистка закончила чтение в пять минут пятого.
— Итак, леди и джентльмены, мы прервемся до завтра и возобновим прения в девять утра, — обратился к присяжным судья Стивенс.
Эмили направилась, было, к выходу, но вдруг заметила, что Элис Миллз как-то странно на нее поглядывает. Интуиция подсказала Эмили, что женщина уже давно за ней наблюдает. Мать Натали, в свою очередь, будто нарочно подняла руки и ласково обняла за плечи Грега. Удивительно, но в этом показном жесте Эмили усмотрела нечто знакомое...
Смигивая жгучие слезы, вдруг набежавшие ей на глаза, она заспешила прочь из зала. При виде этих трех несчастных — Элис, Грега и Кейти — на нее нахлынуло необъяснимое чувство, подобное ностальгии, и она хотела поскорее от него отделаться.
66 
