28 
— Я был прав, — заявил он, глядя, как она осаживает разгоряченную гнедую.
— В чем?
— Вы не только прекрасная наездница, но и прелестно смотритесь верхом.
Глаза Лолиты поначалу расширились от изумления, потом она звонко рассмеялась:
— Вы очень любезны, милорд. Я знаю не много людей, которые были бы столь же добры к гувернантке.
— Позвольте заметить, — заявил он, — что немногие гувернантки выглядят так, как вы, или управляются со своими лошадьми с такой сноровкой!
— Не думаю, милорд, что при отсутствии собственных детей вам часто доводилось иметь дело с гувернантками.
— Когда они у меня появятся, то, надеюсь, будут похожи на Саймона, который представляется мне исключительно очаровательным ребенком.
— Он действительно настолько исключителен, — согласилась Лолита, — что до приезда сюда я даже боялась, что вы этого не поймете.
— А теперь понимаю? — полюбопытствовал лорд Шебрук.
— Я вам чрезвычайно признательна, милорд, и даже представить не могла, что мне посчастливится ездить на такой великолепной лошади, как эта.
С этими словами девушка подалась вперед и потрепала кобылу по холке.
Глядя на нее в эту минуту, лорд Шебрук подумал, что только слепой поверит, будто она гувернантка. Или что ей когда-нибудь приходилось зарабатывать себе на жизнь.
«Здесь скрыта какая-то тайна, — подумал он. — Я должен убедить ее поверить мне и рассказать всю правду».
Однако он вполне отдавал себе отчет в том, что надавить на нее сейчас — то же самое, что слишком быстро перепрыгнуть через забор, поэтому ограничился тем, что заметил:
— Я всегда любил прокатиться верхом перед завтраком, когда воздух еще свеж и наступающий день таит в себе некое волшебство.
— Здесь все вокруг пронизано волшебством, как в сказке, — с восторгом подхватила Лолита. — Когда я вчера впервые увидела озеро, мне показалось, будто это сон.
— Я и сам частенько так думаю. Мои предки поступили весьма разумно, выстроив свой замок здесь, на озере Алсуотер.
Они медленно направились к Саймону.
Когда они уже подъезжали к замку с другой стороны, Лолита спросила:
— А что это за здание вон там, к северу, на возвышенности?
— А-а, это приорат Уолкотт. Если не считать замка, это самая старинная постройка в графстве. Сотни лет она служила пристанищем монахов Ордена бенедиктинцев.
От неожиданности у Лолиты перехватило дыхание: наконец-то она отыскала отцовский родовой дом! Отсюда здание выглядело очень впечатляюще, и она ничуть не сомневалась, что вблизи оно окажется еще красивее.
— И кто же сейчас живет в приорате? — с трудом скрывая волнение, поинтересовалась она.
— Покойный граф, на котором оборвался род и титул, — пояснил ей лорд Шебрук, — продал приорат человеку, который составил себе состояние на хлопке. Но тот решил, что здание слишком велико для него, поэтому в данный момент оно пустует.
— Мне было бы интересно взглянуть на него, — обронила Лолита, стараясь не выдать охватившего ее волнения. — Ну и, разумеется, я должна рассказать Саймону о монахах.
— Прекрасная мысль! Замок олицетворяет собой историю, с которой моему племяннику рано или поздно придется познакомиться.
— Я постараюсь, чтобы он запомнил каждое слово, поскольку меня всегда чрезвычайно занимала история.
Они ехали в молчании еще некоторое время, как вдруг лорд Шебрук нарушил его неожиданным вопросом, обращенным к Лолите:
— Вам доводилось бывать за границей?
— Да, милорд. Я была во Франции, Италии и Греции.
Отец и мать Лолиты каждый год старались сэкономить немного денег, чтобы провести за границей, как они говорили, «свой второй медовый месяц».
Когда они решили, что более не могут оставлять ее дома, то стали брать с собой. В очередном небольшом пансионате всегда находился кто-то, кто мог бы присмотреть за ней, когда они по вечерам выходили в город.
Она помнила, как целые дни проводила на морском или речном берегу, а мать с отцом нежно разговаривали друг с другом, словно только что познакомились.
— Полагаю, тот факт, что вы были за границей, делает вас еще более квалифицированной гувернанткой по сравнению с теми, кто не имел такой возможности.
— По-французски я говорю вполне свободно, а вот мой итальянский оставляет желать лучшего, и в Греции я предпочитала то, что видела, тому, что слышала.
Лорд Шебрук рассмеялся:
28 
