90 
Она предчувствовала, что все кончится разрывом с Казимиром. Пришла гораздо раньше назначенного времени, проветрила комнаты, вытерла пыль, убрала с глаз забытую племянником игрушку. Постояла с папиросой у открытого окна. Заглянула соседка, спросила, как мама, пожаловалась, что все разъехались, квартира пустая, не с кем даже поговорить, и убежала по делам…
Если бы Казимир не завел разговор о своей жене, она бы не потребовала прекратить эти безнадежные встречи. Но Марьяна тут была ни при чем. Для Юлии не имело значения, за что он ее, нелюбимую, так ценит и превозносит. Она просто боялась за него. О чем и сказала Казимиру, когда тот спросил, чем это она так подавлена. «Маячня!» — легкомысленно отмахнулся он от ее слов. «У меня такое впечатление, — медленно проговорила она, — что мы с тобой, как подростки, играем в прятки на развалинах, не думая о возможных последствиях…» — «Так для тебя это игра? Ну-ну. Пани любит острые ощущения…» — прищурился Казимир и стал неторопливо натягивать рубашку.
От обиды у Юлии судорогой свело горло: знал бы он цену этим «острым ощущениям»… «У тебя жуткий характер, — наконец сказала она. — Ты видишь только себя…» — «Какой есть. Пока никому не навязывался… ни в друзья, ни в любовники!» — не попрощавшись, он хлопнул дверью и оставил ее одну.
Ей пришлось сделать над собой невероятное усилие, чтобы просто открыть глаза. Встать, одеться, накрасить губы, выйти в коридор к общему телефону и набрать домашний номер. Муж уже должен вернуться со службы.
Так оно и было.
— Я ничего не нашла, — вяло проговорила Юлия в трубку. — Поэтому поездка отменяется… Скоро буду дома.
— Ты чем-то расстроена? Голос у тебя какой-то странный…
— Тут душно, и голова разболелась. Наверное, будет гроза.
— Так! — сказал Балий, и она явственно представила, как он осанисто расправляет плечи. — Не вздумай никуда уходить. Я немедленно высылаю за тобой машину…
После этого до самого переезда за город Юлия из своей квартиры больше не выходила.
Балий возвращался поздно, к полуночи, — и ей было спокойно одной. Она приняла решение и смирилась. И когда Вячеслав Карлович объявил, что они съезжают с городской квартиры до конца сентября, а уж в сентябре он возьмет двухнедельный отпуск и они отправятся в Крым, Юлия равнодушно ответила — будет так, как он решил. Занялась переездом и с неожиданной охотой стала устраиваться на даче; муж казался довольным. В его отсутствие она гуляла с собаками по окрестностям, иногда обедала с Вероникой Станиславовной — сам Филиппенко был в отъезде, возилась с хозяйством. Но чаще пряталась от жары на просторной веранде, сидя в плетеном кресле с книгой на коленях…
2
Незадолго до конца июня Вячеслав Карлович, оживленно потирая руки, объявил, что предстоит охота.
— Что за новости среди лета? — удивилась Юлия. — Ведь не сезон. А как же запрет?
— О чем ты толкуешь? — с досадой воскликнул Балий. — Что ты знаешь о запретах? За прошлую зиму волки так обнаглели, что по дворам шастают. Общество рыболовов и охотников не могло не откликнуться на просьбы местного населения… — он усмехнулся и предостерегающе поднял ладонь, явно не желая продолжать бессмысленный спор.
— Как бы там ни было, понадобится твоя помощь. После облавы к вечеру мы вернемся на дачу. Надеюсь, ты сумеешь все организовать так, как только ты это умеешь. На должном уровне.
— Вячеслав, — Юлия вскинула на него глаза, — а без этого никак нельзя обойтись? Я совершенно не расположена устраивать приемы. Не мучай меня!
— Невозможно! — он развел руками. — Все решено. И прошу — не делай мученическое лицо. Из города подъедут жены…
— Господи помилуй!
— Нам необходимо встряхнуться, — Вячеслав Карлович повысил было голос, но спохватился: — Юлия, в последнее время мы живем, как затворники в скиту. Сворачивай дискуссии. Люди приедут — и точка.
Организовать «прием» было несложно — оставалось лишь убедить Балия обойтись без купеческого размаха. Сам он был неприхотлив в еде и питье, как и многие из его круга. Однако подступиться к нему было непросто: все его мысли теперь занимала предстоявшая в субботу облава. Охотничьим забавам Вячеслав Карлович отдавался со страстью и впадал в бешенство, если что-то шло не так или просто не везло. Тогда приходилось по нескольку дней пережидать, пока он откипит, остынет, забудет проигрыш…
90 
