29 
– Вы ожидали чего-то иного?
– Разумеется! – ответила Тэлия. – Я считала, что мужчина, сгорающий в пламени своей страсти, обращается к своей возлюбленной с пылкими речами о своем разбитом сердце!
Граф не ответил, и она продолжила:
– Или же он может угрожать своей даме тем, что прекратит ее финансировать, или чем там еще принято шантажировать?
Глядя на Тэлию, граф заметил приподнятые уголки ее губ и понял, что она смеется над ним.
– Сдается мне, – сказал он, – что вы не принимаете меня всерьез.
– А как же иначе? – спросила она. – В жизни я не слыхала столь смехотворного предложения! Если это все, зачем вы пригласили меня на ужин, милорд, то я смогу утешить Анну, что она напрасно за меня беспокоилась!
– Я думал, хотя, возможно, и ошибался, – сказал граф, – что, прежде чем мы придем к соглашению, вы поймете, чего следовало ожидать.
– Я уже сказала вам, чего ожидала.
– Пламени страсти? – спросил граф. – Но на это нужно время!
– Спасибо, что предупредили, милорд, – ответила Тэлия, – но теперь мне и в самом деле очень надо попасть домой.
– Вы еще не дали мне ответ.
– А вы все еще его ждете?
– Ну конечно! Я не привык к тому, чтобы мои вопросы оставались без ответов!
– Тогда я скажу предельно кратко, милорд, чтобы у вас не было причин понять меня не правильно. Мой ответ – нет!
– Как вы можете так глупо поступить? – изумился граф. – Неужели вы не видите, сколько преимуществ дает вам мое предложение?
– Быть может, это удивит вас, милорд, но у меня уже имеется то, чего не оказалось среди всех ваших предложений и что нельзя на них променять.
– И что же это? – спросил граф.
– Мое самоуважение, – ответила Тэлия. – И даровать его не в ваших силах, милорд.
Граф поставил бокал на стол.
– Могу ли я добиться вас иным способом? – спросил он после недолгого молчания. – Сказать ли, сколь желанной нахожу я вас и как сильно стремлюсь заботиться о вас, чтобы осчастливить каждый миг вашей жизни?
– Это вы можете сделать прямо сейчас.
– Как?
Он подумал, что ответ девушки может оказаться не из тех, что ему хотелось бы услышать.
– Оставив меня, – сказала Тэлия. – Вы сознательно заманили меня сюда шантажом только благодаря тому, что я не могла огорчить свою мать. Этого больше не будет!
Увидев изумление на лице графа, она не сумела удержаться и добавила:
– Что же до вашего дома, кареты, лошадей, украшений и всего остального, можете предложить их мадемуазель Женевьеве, и я уверена – она с радостью примет их от вас!
– Меня интересуете вы, а не мадемуазель Женевьева!
– И вы были уверены, что я рассыплюсь в благодарностях. Но не г! Выслушав ваше предложение, милорд, я могу назвать его… оскорбительным!
– Но я не собирался вас оскорблять!
Тэлия взмахнула руками.
– А что же еще вы могли от меня ожидать?
Граф замешкался с ответом, и она продолжила:
– Догадываюсь, о чем вы думаете, милорд. Вы спрашиваете себя, как такая ничтожная и никому не нужная модистка может отказывать самому графу Хеллингтону. Но я не просто отказываю вам, но и со всей прямотой заявляю, что, несмотря на всю образованность, вы обладаете возмутительным характером.
Никакие иные слова не могли сильнее задеть графа.
Если чем он и гордился, так это умением распознать все стороны человека с первых же его слов.
Он никогда не требовал наличия рекомендаций у прислуги, но когда к нему приходили наниматься в услужение, граф с первого взгляда определял способности и пригодность претендента.
А теперь этот укол со стороны необразованной девушки, единственным достоянием которой была ее красота, заявившей, что он оскорбил ее, и обвинившей его в невоспитанности, едва ли не лишил его дара речи.
– Но выслушайте меня, Тэлия… – начал было он, но Тэлия перебила его:
– Я уже выслушала вас, милорд, и нам, в самом деле, более не о чем говорить. Если вам угодно знать правду, дальнейшее обсуждение этой темы я нахожу невыносимо скучным.
С этими словами она взяла свою сумочку и поднялась со стула, не сознавая того, как привлекательно, молодо и невинно выглядит она при свете свечи.
Уделяя все внимание разговору с графом, Тэлия не придала значения тому, что официанты, выходя из кабинета, потушили весь свет за исключением четырех свечей на столе.
Тем не менее свет исходил от чего-то еще, и девушка обернулась в сторону его источника.
29 
