39 
– А почему это было ему интересно?
Тэлия снова обрела былую уверенность, что не только чувствовалось в ее голосе, но и читалось во взгляде.
Граф рассмеялся:
– Вы, вероятно, и не представляете, что вам удалось рассорить друг с другом весь Уайт-клуб. Все подозревают, что книгу эту написал кто-то из них с целью высмеять остальных, и теперь, они исполнены решимости отыскать автора, чтобы лишить его членства клуба!
– Вы… хотите сказать, что они… обиделись?
– Большинство из них ощущают себя крайне обиженными.
– Как вы думаете, много экземпляров они раскупили?
Было видно, что ей очень хочется узнать ответ, однако от графа не ускользнула перемена, произошедшая в поведении девушки с того момента, когда она узнала, что речь идет о книге, а не о чем-то гораздо более страшном для нее.
«Что же она скрывает? – подумал граф. – Какое преступление она могла совершить?»
Тут он вспомнил, что Тэлия упомянула о том, что ее тайна касается нескольких человек.
Если она говорила не о матери, то дело могло касаться только ее отца.
Он подумал, как бы завести разговор на эту тему. В то же время ему не хотелось снова увидеть Тэлию столь же напуганной, какой она была в момент их встречи.
Он словно все еще ощущал холод ее рук и дрожь пальцев в тот момент, когда он прикоснулся к ней.
– Выпейте еще шампанского, – предложил он. – Мне кажется, вам это нелишне.
Тэлия подчинилась. Однако она чувствовала такую волну облегчения, что не нуждалась в шампанском, и после целого дня, проведенного в тревоге и страхе, теперь ей казалось, будто бы ее залил солнечный свет.
– Расскажите мне о своей книге, – попросил граф.
– Кому еще известно, что… я ее написала? – спросила Тэлия.
– Только моему другу Ричарду Роулендсу, – ответил граф. – Это тот самый, что раскрыл ваш секрет.
– Скажите… Возможно ли его… убедить никому больше… не рассказывать об этом?
– Уверен, что если я попрошу его, он так и сделает. Но можете себе представить, как ему не терпится объявить членам Уайт-клуба, что их одурачила женщина!
– Я… вовсе не хотела, чтобы… они так это восприняли, – сказала Тэлия. – Просто, когда мне пришла эта идея, я припомнила то, что читала и, как мне кажется, слышала раньше, и… связала все вместе.
– А также воспользовались своей умной головушкой, дабы насочинять изрядное количество остальных пассажей? – улыбнулся граф.
– Да… Это правда… Но если книга будет хорошо раскупаться, это принесет мне какие-то деньги, и я… может быть, сподоблюсь написать еще что-нибудь.
– На ту же тему? – спросил граф. – Откуда вы столько знаете о мужчинах, если, судя по вашим словам, у вас нет среди них знакомых?
– Мама задала мне тот же вопрос, – ответила Тэлия. – Надеюсь, люди будут достаточно добры, чтобы найти в моих словах большее, чем кажется с первого взгляда.
– Ну вот, теперь вы начинаете скромничать, – заметил граф. – Вы сами прекрасно знаете, что книга ваша и остроумная, и вызывающая, а для некоторых она подобна хорошей оплеухе.
– Возможно, для таких, как денди.
– Если так, то они того стоят, – ответил граф. – Они заслуживают всего, что о них говорят.
– А вы себя не относите к денди? – с вызовом спросила Тэлия.
– Я – нет! – сурово ответил граф. – И если вы меня так назовете, я на деле докажу вам, что отношусь к совершенно иному типу!
Тэлия рассмеялась, и остатки страха и тревоги окончательно исчезли с ее лица.
– Ну вот, вы бросаете мне вызов, – сказала она. – Будьте осторожны! А вдруг я не откажусь принять его?
– В наших отношениях и без того хватает проблем, – сказал граф. – И главная из них – что мне дальше делать с вами.
– Ничего. Ведь именно поэтому я изначально ответила отказом на ваше приглашение.
– Знаю, – сказал он. – Но судьба в лице Ричарда Роулендса улыбнулась мне, и вот вы здесь.
Он помолчал, но затем быстро добавил:
– Ив настоящий момент это – главное!
Они ужинали в овальном обеденном зале за полированным столом, который по моде, введенной регентом, не был покрыт скатертью. Зато его украшал золотой канделябр и впечатляющее золотое блюдо, что создало у Тэлии впечатление, будто бы она находится на представлении в Ковент-Гардене.
Лакеи в своих ливреях с гербовыми пуговицами молча подавали к столу экзотические яства на изящных и, как определила Тэлия, невероятно редкостных блюдах из севрского фарфора.
39 
