48 
– Он очень талантлив. Европейский рынок моды еще узнает его, – с уверенностью сказала она.
– Конечно.
Но только он не говорил ей об этом до последних минут, и она буквально вытащила из него это признание.
И именно оно заставило ее убежать от него вчера. Оказывается, он не доверял ей после того, что произошло между ними. И это было больнее всего. Впрочем, чего она ждала?
– Но вы так хорошо смотрелись вместе. – Руби погладила сестру по руке. – Видно было, что вы нашли общий язык во всем. И в нашей совместной работе, и…
Сафи решительно ее оборвала:
– Может быть, мы перейдем к текущим делам?
– Знаешь, Серж сказал, что никогда еще не видел Патрика таким увлеченным женщиной.
Ну да, воткнуть еще один флажок в свой глобус, конечно, его увлекла такая перспектива, тем более что объектом стала она…
– Руби…
– Он ни с кем не встречался целый год! Работал как одержимый, чтобы доказать всем, что он способен на большее. Но его родителям было все равно. Ты знаешь, что в Париже у него был провал.
Сафи насторожилась, и, хотя не хотела больше говорить о Патрике, Руби пробудила ее любопытство.
– Что там произошло?
– Его первый показ несколько лет назад провалился. Дизайн был слишком дерзок, не соответствовал консервативному стилю Фоурдов, и никто не захотел покупать его модели. Фоурды понесли огромные убытки. Родители от него сразу отдалились, а в компании к нему относились как к человеку второго сорта. С тех пор он работал как безумный, хотел доказать свою состоятельность. Последняя весенняя коллекция на показе в Париже имела успех, он использовал стиль моды восьмидесятых, и модный мир сошел с ума, всем безумно понравилась идея.
– И второй успех, даже триумф ждал его здесь на Неделе моды, когда он представил новую коллекцию в стиле старого Голливуда?
– Вот именно. Но тогда, в Париже, другой человек присвоил себе лавры, а Патрик был слишком горд, чтобы открыть правду родителям.
– Но почему?
– Серж говорит, что у него с родителями с самого начала не сложились отношения. Они его игнорировали.
– Я догадалась после того, что он мне рассказал.
Руби подмигнула:
– Значит, вы все-таки говорили иногда на серьезные темы?
Сафи ущипнула ее за руку.
– Это объясняет, почему он так стремился в Париж. – Руби, склонив голову набок, глядя на сестру, подытожила: – Он хочет отделиться от них и работать самостоятельно, и его новая компания будет вызовом всем, кто не верил в него.
– Ну и пусть. Мне все равно.
– Лгунья. – И спросила с любопытством: – Ты поедешь к нему?
Она посмотрела на Руби так, как будто та предложила ей украсть камни из королевской короны:
– Ты не забыла, что я руковожу нашей фирмой?
– Я заменяла тебя и раньше. Могу сделать это снова. Ты же влюблена в него. Почему не хочешь позволить себе, наконец, быть счастливой?
– Потому что я не могу… Я…
– Дыши глубже, сестренка. И не усложняй. Все гораздо проще.
Сафи перевела дыхание и решила объяснить сестре причину:
– А ты знаешь, что я предлагала ему приехать в Париж? Недели на три. Чтобы понять, есть ли у нас шанс.
Руби ахнула и захлопала в ладоши.
– Не торопись. Он сказал нет.
Руби покачала головой:
– Не может быть.
– Кажется, его идея основать собственную компанию идет вразрез с моим предложением. Она важнее, чем наши отношения.
– Вы друг друга стоите.
– Но ты разве не слышала? Я предложила сама, готова была последовать за ним…
– Ну и поезжай.
– Проклятье, я же сказала – он не хочет.
Руби сказала задумчиво:
– Вам рано или поздно придется перестать прятаться за своим бизнесом. Вы поймете, что принадлежите друг другу.
– Я не прячусь…
– Разве? – Руби показала на разложенные материалы. – Работа у тебя на первом месте, Саф. Но в этот раз не смей жертвовать собой ради компании. – Она подняла руку, не давая сестре возразить. – Не надо мне вешать на уши, что он к тебе равнодушен. Видно было издалека, что он по уши в тебя влюблен. – Она перевела дыхание. – Возможно, он испугался. Знаешь, если он всю жизнь искал одобрения своих предков, то испытывает комплекс. Возможно, он боится не оправдать твоих ожиданий, в твоих глазах он успешный бизнесмен, а на самом деле ему еще предстоит доказать, что это так. Сначала он хочет утвердиться.
– Хватит, – прервала сестру Сафи. – Тебе не кажется, что в твоей защитной речи слишком много предположений?
48 
