11 
На телефонном аппарате мигал огонек. Он не хотел выяснять, в чем там дело, но потом все-таки нажал кнопку прослушивания.
— Грегг, это отец. Только что звонила подруга Лизи. Наша девочка пропала. Вчера поздно ночью она ушла из бара одна, и с тех пор ее никто не видел. Я еду к ней на квартиру. Встретимся там.
Похолодев, Грегг Эндрюс остановил воспроизведение и нажал цифры отцовского телефона в машине.
— Пап, я только что прослушал твое сообщение, — произнес он, когда отец снял трубку, — Встретимся на квартире Лизи. По дороге я созвонюсь с Ларри Ахерном. Только не гони слишком быстро.
Схватив мобильный телефон, Грегг выскочил из квартиры, сел в лифт, спускавшийся с верхних этажей, промчался по вестибюлю и, не обратив внимания на швейцара, выбежал на дорогу, чтобы поймать такси. Как всегда в этот час, свободных машин не оказалось. В отчаянии он принялся озираться, надеясь увидеть какого-нибудь частника без лицензии на извоз, каких было много на Парк-авеню.
Он заметил такую машину, припаркованную в середине квартала, и помчался к ней. Проорав водителю адрес Лизи, он начал вызванивать своего друга по колледжу в Джорджтауне, который теперь дослужился до капитана, работая детективом в офисе окружного прокурора Манхэттена.
После двух гудков в трубке раздался голос Ларри Ахерна с предложением оставить сообщение.
Грегг досадливо встряхнул головой и произнес:
— Ларри, это Грегг. Позвони мне на мобильный. Лизи пропала.
Он все время проверяет входящие звонки, напомнил себе Грегг, пока машина пробиралась в центр с умопомрачительной медлительностью. Когда они проезжали мимо Пятьдесят второй улицы, он вспомнил, что через пятнадцать минут в баре «Четыре сезона» его будет ждать молодая женщина, с которой он познакомился вчера вечером.
Он собирался оставить ей сообщение, но тут перезвонил Ахерн.
— Расскажи мне о Лизи, — приказал он.
— Вчера вечером она была в баре, или клубе, или как там называются эти заведения в Виллидж и Сохо. После закрытия ушла одна, но дома не появилась.
— Как называется бар?
— Пока не знаю. Я не подумал, что нужно спросить у отца. Он как раз сейчас в дороге.
— Кто бы это мог знать?
— Ее подруга Кейт. Именно она позвонила папе. Я встречаюсь с ним на квартире, которую они снимают на пару с Лизи.
— Дай мне телефонный номер Кейт. Потом я с тобой свяжусь.
Кабинет Ларри Ахерна примыкал к общей приемной. Он был рад, что в эту секунду никто не видит его лица. Лизи была шестилетним ребенком, когда он, желторотый первокурсник, впервые оказался в доме Эндрюсов в Гринвиче. На его глазах она из милой девчушки превратилась в потрясающе красивую молодую женщину, мимо которой не прошел бы равнодушно ни один нормальный парень, не говоря уже о маньяке.
После закрытия она ушла из бара одна. Господи, какое безрассудство!
Ничего эти дети не понимают.
Ларри Ахерн знал, что вскоре ему придется рассказать Греггу и отцу Лизи, что за последние десять лет в этом самом районе Сохо-Виллидж пропали без вести три молодые женщины, проведя вечер в одном из баров.
9
В среду утром, по мере того как стрелки приближались к одиннадцати, Лил Крамер все больше и больше охватывало беспокойство. После телефонного разговора с Каролин Маккензи в понедельник, Гас не уставая твердил ей, чтобы она рассказала только то, что знает об исчезновении Мака, случившемся десять лет назад.
— А это значит — ничего, — все время напоминал он, — абсолютно ничего! Повторяй то, что обычно говорится в таких случаях, мол, какой это был прекрасный юноша — и все. И не смей нервно поглядывать в мою сторону, словно ждешь подсказки.
В квартире, как всегда, было безукоризненно чисто, но солнце сегодня светило особенно ярко и, словно увеличительное стекло, выставляло напоказ потертые подлокотники дивана и трещину в углу кофейного столика со стеклянным верхом.
«Я с самого начала не хотела брать этот столик, — подумала Лил, радуясь, что нашлась причина, на которую можно свалить свое недовольство.— Слишком он большой. И совершенно не подходит к остальной старомодной мебели. Когда Уинифред заново обставляла свою квартиру, то всучила мне этот стол и заставила избавиться от старого, обитого кожей, который тетушка Джесси подарила мне на свадьбу. Эта стеклянная штуковина слишком громоздкая, я вечно ударяюсь о нее коленками, да и с остальными приставными столиками она плохо смотрится, в отличие от выброшенного».
11 
