очень нудно 
95 
— Если эти чувства лишают тебя дара речи, то как бы мне хотелось, чтобы ты и сейчас испытывал ужас и оцепенение, — оборвал юношу маркиз. — Ты мне чертовски надоел со своей риторикой! Если бы ты поменьше актерствовал, то я, может, и поверил бы тебе. А сейчас… — Он пожал плечами. — Ты вернулся домой в начале июня, сейчас август. Твоя мать прекрасно знает о моей помолвке, а ты заявляешь, будто услыхал о ней всего несколько дней назад. Все это слишком подозрительно, Джерард! И правда состоит в том, что ты своими речами сам довел себя до этого театрального безумия — уж очень хочется тебе казаться интересным.
Юный Монксли вскочил, щеки у него пылали от гнева.
— Вы должны взять назад свои слова! Как вы смеете лгать? Я не видел свою мать — до вчерашнего дня. Я уезжал с Малдонами в Скарборо и, когда узнал помолвке, тут же помчался сюда на юг.
— Для чего, черт побери?
— Остановить это! — пылко воскликнул юноша.
— Что-что?
— Вот именно! Вам и в голову не пришло, что могу вам помешать, не так ли?
— Нет, не пришло. И теперь не приходит.
— Посмотрим! Я уверен, так же, как уверен в то, что стою сейчас здесь…
— А я бы не был столь уверен, так как не намерен долго слушать твое бахвальство.
— Ваши угрозы, милорд, не заставят меня замолчать!
— Да, похоже, тебя можно заставить замолчать только с помощью кляпа. И не называй меня «милорд». Произнося это слово, ты выглядишь еще более нелепо, чем всегда.
— Мне наплевать и на ваше мнение обо мне, и на ваши насмешки. Эмили не любит вас — она просто не может вас любить. Вы навязали ей эту ужасную помолвку. Вы и ее мать! И я говорю — этому не бывать!
Ротерхэм снова откинулся в кресле, насмешливо улыбаясь:
— Правда? И что же ты собираешься предпринять?
— Я переговорю с Эмили.
— Нет.
— Ничто, слышите, ничто меня не остановит! Я знаю, как все это было обстряпано. Меня там не было, а она — такая мягкая, робкая, одинокая — голубка, беспомощно трепыхающаяся в когтях у ястреба (то есть у леди Лейлхэм, будь она проклята) и у волка! Она… — Джерард остановился, услыхав смех Ротерхэма.
— Не думаю, чтобы голубка смогла бы долго трепыхаться в подобной ситуации.
Монксли, побелев от ярости, стукнул кулаком по столу, разделявшему их:
— Ах, какая великолепная шутка! Как забавно вести к алтарю девушку, чье сердце, как вы знаете, отдано другому! Однако вы не сделаете этого!
— Может, и не сделаю. Ты кричишь, чтобы я поверил, будто ее сердце отдано тебе?
— Вы можете сколько угодно насмехаться надо мной, но это правда. С того самого момента, как я впервые увидел Эмили на балу в прошлое Рождество, мы полюбили друг друга.
— Вполне возможно. Она — красивая девушка, а ты был первым молодым человеком, попавшимся ей на глаза. У вас был приятный флирт. Что ж, ничего не имею против.
— Это не было флиртом! Когда Эмили приехала в Лондон, до того, как вы устремили на нее свой хищный взор, наша взаимная привязанность окрепла. И если бы не нелепые амбиции ее матушки, которая не пожелала бы выслушать мое предложение, то сейчас была бы объявлена не ваша, а моя помолвка с Эмили!
— Да выбрось ты, наконец, из головы эту ахинею. Я не позволил бы тебе обручиться ни с мисс Лейлхэм, ни с какой другой девушкой.
— Охотно верю. Однако я не признаю за вами права вмешиваться в мои личные дела.
— Чего ты там не признаешь, не имеет абсолютно никакого значения. Но пока ты не стал совершеннолетним, у меня есть права по отношению к тебе, о которых ты, по-видимому, имеешь весьма смутное представление. Многими из них я не пользовался, однако сейчас снова говорю, что не позволю тебе ни связывать себя помолвкой, ни смущать мою будущую жену, навязывая ей себя.
— Навязывая себя? Ха! Так вы, кузен, воображаете, что она будет смущена?
— Ну, если ты разыграешь перед мисс Лейлхэм сцену, подобную этой, подозреваю, что у нее начнется лихорадка. А она ведь едва только начала оправляться от тяжелого приступа гриппа.
— Правда? — саркастически спросил Джерард. — А может, это был приступ, вызванный маркизом Ротерхэмом? Я знаю, что Эмили прятали от меня, — я узнал это в Черрифилд-Плейс в тот самый день. Я и не ожидал, что леди Лейлхэм сообщит мне, где сейчас находится ее дочь. Она бы позаботилась, чтобы я и близко не подошел к Эмили. Теперь, похоже, уже вы слишком напуганы, чтобы сообщить мне место ее проживания, — это говорит о многом, кузен Ротерхэм!
— Да нет, я не против того, чтобы ты знал, где она живет. Мисс Лейлхэм гостит у своей бабушки в Бате.
95 
