121 
Он отодвинул ее голову от себя, но она успела поцеловать его татуировку.
Когда Эмори откинулась на спину, он опустился на нее, вошел в нее, двигаясь вперед до тех пор, пока они не стали максимально близки. Потом он перенес тяжесть своего тела на нее и зарылся лицом в ее шею.
– Ты меня погубишь. Но черт меня побери, если я могу себе помочь.
Он приподнялся, не отрывая глаз от ее зрачков, и начал входить в нее все глубже.
И это было невероятно, не только потому, что она была восхитительно тугой и шелковистой. Она такой была. Не только потому, что она отвечала в нужное время на каждое короткое быстрое движение и на каждое долгое скользящее движение. Она это делала.
Не только потому, что каждый раз, когда он почти выходил из нее, она ухитрялась ласкать кончик его пениса соблазнительными движениями, напоминающими танец живота, до тех пор, пока он уже не мог дольше терпеть и вынужден был снова погрузиться в нее полностью.
Не только потому, что ее руки ласкали его с безупречной интуицией. И не только потому, что, когда она кончила, он почувствовал каждое ее конвульсивное сжатие, но и увидел слезы в ее глазах, подтверждающие те всепоглощающие эмоции, которые были между ними.
Все это сыграло свою роль. Он ощущал себя крепче и сильнее, чувствовал каждую секунду их близости острее, чем когда-либо в своей жизни. И только потому, что каждый раз, когда он забывался в ней, она обнимала его голову, прижимала к себе и на вдохе произносила его имя так, словно это было самое дорогое слово в ее словаре.
– Хэйес.
Потом они оба долго лежали без движения. Наконец в его голове достаточно прояснилось, чтобы до него дошло: он кончил в нее, и они никак не предохранялись. Еще и поэтому ему было так хорошо. Он ни о чем не жалел и не пытался как можно быстрее оторваться от Эмори.
Когда он все-таки шевельнулся, он приподнялся на локте и посмотрел в ее лицо. Эмори сонно улыбнулась. Свободной рукой он поднял ее подбородок и поцеловал ее, не торопясь, соединяя свой рот с ее ртом, лениво и распутно.
Оторвавшись от ее губ, он сказал:
– Мне повезло. Тебя не так легко напугать.
– Мне тоже повезло.
– Но ты все еще в опасности, Док. Поэтому бойся. Но не меня.
– Я знаю.
– Никогда не бойся меня.
– Я не боюсь, – она запустила пальцы в его волосы. – Я не знаю всего, но одно я знаю наверняка. Ты не повинен в смерти восьми невинных людей.
Как гаснет мгновенно теплый свет фонаря, его душа снова стала темной и холодной.
Он оторвался от нее и перекатился на спину. Глядя в потолок, он ответил:
– Ты права. Только семеро из них были невинными.
Глава 36
Ее разбудил аромат свежего кофе. Все еще было темно. Эмори включила лампу в изголовье кровати. Ее одежда, сброшенная впопыхах и как попало накануне вечером, была аккуратно сложена на стуле. Она собрала все, взяла сапоги и проскользнула в ванную.
Когда десятью минутами позже она вошла в гостиную, Хэйес, сидевший за столом и пивший кофе, посмотрел на нее. Он спал рядом с ней всю ночь, но после его поразительного заявления: «Только семеро из них были невинными», они не обменялись больше ни словом и ни разу не прикоснулись друг к другу.
Эти слова стали невидимым барьером, в котором за ночь не появилось ни одной бреши. Утром этот барьер казался еще более непреодолимым. Как будто не было никакой близости этой ночью, его глаза смотрели невозмутимо, лицо оставалось бесстрастным.
– Кружки в шкафчике, справа от раковины, – объяснил он.
Эмори взяла кружку, налила себе кофе и села напротив Хэйеса за стол, делая вид, что не замечает лежащего возле его правой руки пистолета.
Заметив, что у нее мокрые волосы, он сказал:
– Прости, фена у меня нет.
– Они и так высохнут.
– Я оставил тебе достаточно горячей воды?
– Да, спасибо. Как ты ухитряешься поместиться в душевой кабине?
– Это приобретенное умение.
Пустая болтовня… Эмори отпила кофе.
– Я принял решение, – объявил Хэйес.
Она посмотрела на него, вся внимание.
– Я не доставлю Коннелу удовольствие и не дам ему поймать меня.
– Ты собираешься сдаться?
– Не совсем.
Хэйес избегал смотреть ей в глаза, и от этого Эмори стало не по себе.
– Тогда что именно ты собираешься делать?
– Доставить тебя к Коннелу.
Не зная, что ответить, Эмори ждала продолжения.
Глаза Хэйеса пробежали по ряду красных отметин у нее на шее.
– Ты сама решишь, как много ему рассказать об этом и обо всем прочем, – он махнул рукой в сторону спальни. – Можешь изложить кратко, можешь в подробностях, Коннел никому не расскажет. И в любом случае его буду интересовать я, а не мы. Он станет расспрашивать тебя о моих настроениях, о планах, все такое.
121 
