8 
Эта поддельная искушенность оказалась для нее очень полезна после смерти Мартина, наступившей пять лет назад. Тогда очень многие джентльмены решили, что вдовствующая и очень состоятельная графиня Карлайл должна снова выйти замуж.
Как будто Мэрайя откажется от обретенной свободы и богатства, которые подарила ей смерть мужа, чтобы тут же стать женой и собственностью другого мужчины!
О, графиня была прекрасно осведомлена о своей репутации в свете. О ней говорили как о женщине, которая не погнушается взять в любовники любого мужчину, который ей понравится. Она знала обо всем, потому что именно такой репутации и добивалась: если в свете поймут, что Мэрайя Бичем заводит только любовные связи и не собирается снова выходить замуж, ее оставят в покое охотники за состоянием.
Иногда – как, например, сейчас! – джентльменам приходило в голову попытаться сломать стены, которыми она окружила себя и свою личную жизнь, но до этого времени ей удавалось разрушать их планы, не причиняя обид ни одной стороне.
Даже при недолгом близком знакомстве она поняла, что Дэриэн Хантер, могущественный герцог Уолфингэм, – не тот человек, которого удастся обмануть лестью или который послушается ее прямого приказа.
И еще он слишком близко стоит, чтобы Мэрайя могла чувствовать себя в безопасности.
– Я уже сказала, что вам следует поговорить на эту тему со своим братом, Уолфингэм. – Мэрайя вызывающе вздернула подбородок. – Теперь будьте любезны, отойдите. Как я говорила, я желаю вернуться к гостям.
Вместо того чтобы отойти в сторону, Дэриэн шагнул ей навстречу, и на него тут же обрушились чувство ошеломляющей близости Мэрайи Бичем, ее теплое дыхание и пряный экзотический аромат духов.
– И вы всегда получаете желаемое, Мэрайя? – хрипло спросил Дэриэн.
Жилка на ее нежной длинной шее забилась, затрепетала, молчаливо выдавая напряжение, охватившее графиню.
– Желаемое – редко, – отрывисто произнесла она, – но если захочу – всегда!
– Интересно, чего вы хотите сейчас? – Дэриэн задумчиво смотрел на эту невероятную женщину, продолжая вдыхать ее пьянящий аромат. – Может быть, ваш бесстрастный и невозмутимый вид – лишь уловка? И на самом деле, где-то глубоко внутри, вы жаждете мужчину, который проявит инициативу и будет полностью контролировать ситуацию? Контролировать вас?
– Нет! – Мэрайя прерывисто дышала, лицо ее, освещенное мягким лунным сиянием, побледнело.
Дэриэн приподнял бровь:
– Может быть, вы излишне возражаете?
– Я возражаю, потому что так чувствую, – пылко заверила его графиня. – Я не игрушка и никому не позволю меня контролировать!
– Разве нет? – Он поднял руку, чтобы коснуться волнующего изгиба ее щеки.
– Не прикасайтесь ко мне! – Она резко отпрянула от него, в ее глазах он увидел возмущение и гнев.
В ответ на ее горячность Дэриэн нахмурился:
– Но мне очень хочется коснуться вас, Мэрайя.
– Я сказала, не смейте приближаться ко мне! – На ее лице застыла мрачная решимость, когда она, потянувшись, обеими руками оттолкнула его от себя.
Теперь уже Дэриэн тяжело задышал. Мэрайя ударила его в раненое плечо, причинив ему жестокие страдания. Резкая боль пронзила все его тело.
Он инстинктивно сжал здоровой рукой раненое плечо и отшатнулся, колени его подогнулись, перед глазами появились черные точки, все вокруг расплылось и померкло.
– Уолфингэм! Что с вами?
Голос графини, казалось, доносился откуда-то издалека. Чернильная темнота вокруг Дэриэна сгустилась и поглотила его.
Глава 2
Дэриэн был полностью сбит с толку, когда темнота рассеялась и он медленно пришел в себя.
Насчет того, где он находится, герцог не имел ни малейшего понятия. Повернувшись на кровати, в которой лежал, Дэриэн принялся изучать незнакомую спальню.
Безусловно, это была женская спальня, в которой преобладали кремовый цвет и цвет лаванды. Дэриэн отметил изящную светлую мебель, парчовые занавески на окнах и широкую мягкую кровать с четырьмя столбиками по углам, на которой он сейчас и возлежал. Подушки и постельное белье, пошитые из дорогого бледно-лилового атласа, были украшены кружевами.
Настоящий женский ад – вот куда он угодил!
Естественно, лорд Уолфингэм почувствовал себя нелепо среди всех этих оборок и кружев. К тому же он совершенно не помнил, как очутился здесь.
В памяти всплыл бал графини Карлайл, танец с ней и напряженный разговор на террасе. Потом последовала мучительная боль – и все. О том, что происходило после, он ничего не помнил.
8 
