очень нудно 
38 
Он — позор для своей формы, ослабленный иллюзиями любви, самопожертвования и, несомненно, другими бесчисленными заблуждениями. Никто не ограничивается одной-единственной иллюзией. Для поддержания исходной лжи всегда требуется еще больше лжи.
Пустые глаза провожают меня, когда я прохожу мимо — шокированные, смутно любопытствующие, жаждущие, слишком обкуренные, чтобы приблизиться. Последователи Мэллиса медленно умирают в доме, худые и бледные как наркоманы, лежа на тюфяках в темных углах или сплетаясь узлами обнаженных конечностей на бархатных диванах с низкими спинками — сжигают благовония, играют музыку, вводят наркотики, фыркают, блекнут.
Обкуренные пассивные жертвы.
У моих детей будет пища по прибытию.
Жаль, мне не хватит энергии, чтобы принять участие.
Я устремляюсь в подвал. К тому моменту, когда я добираюсь до подземных покоев, в комнатах которых обитал Дж. Дж. Младший — человек на удивление незамутненного рассудка — я уже ползу.
Я тащусь на животе вниз по тускло освещенному коридору целую небольшую вечность, пока не добираюсь до огромной черной квадратной двери со стальным обрамлением. Я ложусь на спину и распахиваю ее ударом обеих ног.
Некоторое время спустя я заползаю внутрь.
Спустя еще одну небольшую вечность я разворачиваю свое тело и закрываю дверь ногами.
Спустя еще немного времени я приподнимаюсь на руках и коленях, чтобы закрыть дверной засов, затем жестко падаю на пол.
Я лежу возле двери, свернувшись клубочком.
Что-то не так, совсем не так.
Я призываю одну из своих кровавых рун, чтобы запечатать двери.
Ни одной руны не появляется.
Дрожа, я пытаюсь снова и снова, но всякий раз, когда я стараюсь пропеть руну и воплотить ее в реальность, я получаю лишь пустые ослабшие пальцы, сжимающие ничто.
Моя магия исходит от моей воли, не от моего тела. Постоянно нарастающая слабость моей формы не должна повлиять на мои силы.
Я прекращаю попытки, обращаюсь внутрь, оценивая свое состояние.
Без тела мой разум оставался постоянно осведомленным. Ни одно мгновение моего существования не прошло незамеченным. Я всегда бдительна, всегда настороже, всегда планирую и замышляю. Во все времена, начиная с момента моего рождения, я была совершенным, неустанным, ненасытным, мыслящим существом.
Теперь кажется, как будто нарушилась сама целостность моего существа. Мои представления о себе делаются… смутными, сложно видеть ясно и фокусироваться. А сосредоточенность есть сила.
Неужели настырная маленькая сучка нашла способ как-то атаковать меня изнутри?
Я ныряю внутрь и изучаю коробку, в которую ее упаковала. Она цельная, сделанная без единого шва — гладкая, черная, холодная.
Я пожелала ее существования и поверила в него — и вот результат.
Моя вера основывается на интеллекте. Ее — на эмоциях. Я верю исключительно в себя. Она верит в кого угодно, кроме себя самой, и это делает ее восприимчивой к любому, чья воля сильнее ее собственной.
Я утверждаю и настаиваю. Она боится и сомневается.
Я ПОБЕЖДАЮ.
Она находится в коробке, которой не существует, и верит, что оттуда не сбежать.
Вера есть реальность.
Вера так очаровательно податлива.
Я хихикаю, но не раздается ни звука.
Я думаю: ЧТО-ТО ПРОИСХОДИТ СО МНОЙ! ЧТО ЭТО?
Мои веки тяжелеют и остаются закрытыми, хотя я предпочла бы открыть глаза.
Я думаю: Я НЕ ПОТЕРЯЮ КОНТРОЛЬ НАД ЭТИМ СОСУДОМ ВНОВЬ!
Мои конечности дрожат, безвольно падают на пол и замирают.
Я лежу неподвижно. Что со мной случилось? Кто вмешивается в мои планы? Была ли я… ранена каким-то образом… чего я не… осознавала?
Это
Смерть?
Я что-то
Сделала не так
Со своим
Телом?
Кто-то
Отравил…
Глава 15
Я спустилась к перекресткам[30]
Джада
Спустившись в дисгармонирующее музыкальное поле битвы между многочисленными подклубами Честера, Джада вовсе не удивилась тому, что ночной клуб был переполнен. Чем более ужасные вещи происходили на улицах Дублина, тем круче вечеринки, сотрясавшие гладкие стены из хрома и стекла на 939, Ревемаль стрит, где за деньги можно воплотить в жизнь самые темные фантазии.
Проталкиваясь сквозь битком набитые танцполы, она осознала, что несмотря на привычный ход дел, в сегодняшней клиентуре наблюдалось настораживающее отличие. Во многих клубах были только люди и Видимые. Она не заметила ни одного Невидимого, хотя проделала уже половину пути до охраняемых лестниц, которые обеспечивали доступ на приватные верхние уровни.
38 
