40 
Иван покачал головой:
— Ты думаешь, что я тебе поверю? Если это правда, почему ты не рассказала раньше?
Алекс тряхнула головой:
— Я не рассказала потому, что скрывала от Дейна то, как ухаживала за ним в конюшне, излечивая его раны, нанесенные тобой.
Иван взревел:
— Ты хочешь сказать, что он все то время был в конюшне? Если бы я знал...
— Ты бы его убил, — закончила она за него.
Иван пожал плечами:
— Ну, скорее всего убил бы. Тогда шла война, как тебе известно. И потом, может, ты сейчас все наврала, чтобы спасти своего дружка.
Она всплеснула руками:
— Ты лучше подумай о том, что тебе действительно нужно, Иван. Ведь ты скатываешься на дно.
— Хватит болтать! — он взмахнул пистолетом в ее сторону. — Прочь с дороги, я не хочу задеть тебя, когда стану убивать этого парня.
Она нахмурилась. С одной стороны, Алекс не верила, что Иван выстрелит в Дейна, но с другой стороны, кто даст гарантии, что этого не произойдет?
— Иван, оставь Дейна в покое. Они приехал сюда вместе со мной, чтобы увидеть нашего отца. Он готов примириться с тобой.
— Разве я такое говорил? — тихо спросил Дейн. Он казался удивленным.
— Примиряются только слабаки, — фыркнул Иван. — Пусть у нас пока нет власти, но мы ее добудем, и мы не слабаки.
— Ну, об этом не вам судить, — тихо сказал Дейн, и Алекс сердито посмотрела на него. Нельзя сейчас все усложнять!
— Иван, мы хотим объединить народ Карнетии. Нам не нужна новая война, — произнесла она.
— Классно ты говоришь! Но все это сентиментальная ерунда, — Иван тряхнул головой. — Я слишком долго ждал этого момента, — он поднял пистолет и взвел курок. — Пора мне посчитаться с тобой, парень.
— Погоди-ка, — произнес Дейн и решительно пошел Ивану навстречу. — Отдай мне пистолет.
— Назад! — крикнул Иван. — Я пристрелю вас обоих!
Алекс затаила дыхание. Она понимала, что ее брат способен сейчас на все.
Не успел Дейн подойти к Ивану, как дверь позади последнего открылась, появилась медсестра и ударила Ивана по голове чем-то тяжелым. Он рухнул на пол.
Дейн быстро подошел к нему, схватил пистолет, уперся ногой в спину Ивана и произнес, обращаясь к испуганной и потрясенной медсестре:
— Сейчас самое время вызвать охрану.
Алекс, наконец, вошла в палату к отцу. Лютер едва пришел в сознание. Было ясно, что он проживет недолго. Однако он узнал свою дочь и сжал ее руку, когда она с любовью поздоровалась с ним, шепча на ухо. Как ни странно, но встреча с отцом успокоила ее.
— Ты готов ехать домой? — спросила она Дейна, когда вышла из палаты отца.
— Да. Я сделал заявление для полиции. Они какое-то время подержат у себя Ивана, но серьезный тюремный срок ему не грозит. Позже, я уверен, нам с твоими братьями снова придется встретиться.
Она вздохнула:
— Боюсь, что ты прав.
Зазвонил ее сотовый телефон. Это была Грейс.
— Что произошло? — быстро спросила Алекс. — С Робби все в порядке?
— С ним все хорошо, — сказала Грейс. — У вас есть радио? Включите его!
Радио? Алекс огляделась, но радио не нашла.
— Что там? — спросила она.
— Передают обращение наследного принца к народу Карнетии. Вы должны это слышать, Алекс.
— Но у меня нет радио! — завопила она. — Что он сказал?
— Я думаю, для вас это окажется сюрпризом, — произнесла Грейс и отключила телефон.
— Если ты хочешь узнать, что я сказал, — Дейн стоял, засунув руки в карманы, — почему не спросишь у меня? Никто, кроме меня, не расскажет тебе моего обращения.
Ахнув, Алекс повернулась к нему.
— Хорошо, рассказывай, — нетерпеливо произнесла она.
Он улыбнулся, видя ее страстное желание поскорее услышать его слова.
— Слушай же. Я говорил прямо и честно, как ты и учила меня. Я сказал народу Карнетии о Робби и объяснил, что испытываю к тебе.
— Ко мне? — она посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
— К тебе, — он поцеловал ее в макушку. — Я сообщил народу Карнетии о своем намерении жениться на тебе.
Ахнув, она закрыла рот ладонью.
— Я объявил, что в эти выходные состоится референдум. Народ должен будет выбрать, сочтет ли он возможным видеть тебя в качестве моей жены и своей королевы. Я объяснил, что право выбора остается за народом, но я, несмотря ни на что, женюсь на тебе, — он улыбнулся, увидев ее сильное удивление. — Если народ согласится с моей точкой зрения, хорошо. Если нет, то я отрекусь от трона в пользу Ника и женюсь на тебе.
40 
