Последние отзывы

  34  

– Хорошего вечера, – наконец выдавила она, открыла дверь и выскочила на улицу. Погода наладилась, и теплые волны вечернего воздуха, слегка приправленного запахом дыма, вызывали желание дышать полной грудью. Солнце уже расселось на кромке леса и совсем не слепило глаз. Вечер был приятным, и мысль о том, что теперь предстоит пропахать все поле, весь лес, ее почти не пугала. Если бы еще можно было переобуться…

Сначала Маша не обратила внимания на гул за своей спиной, но он приближался и приближался, пока не выудил Машу из раздумий. Она обернулась и увидела внедорожник, приближающийся к ней. За рулем сидел Гончаров, причем не просто Гончаров, а взбешенный Гончаров, играющий желваками и мечущий молнии через открытое водительское стекло.

– Да что мне с вами делать, а? – спросил он, удивив Машу до невероятности. Зачем он погнался за ней? Она что, забыла у него что-нибудь? С ее дырявой головой это вполне вероятно.

– В каком смысле? Не нужно со мной ничего делать, – ответила она, продолжая идти.

– Я же сказал вам подождать меня! – возмутился он, подруливая так, чтобы ехать рядом с нею. – Куда вы пошли, а? Что за дурацкие идеи вам приходят в голову?

– Даже интересно, это когда вы просили меня подождать? Не было такого!

– Я же говорю, у вас проблемы с памятью, – кивнул Гончаров зло. – Садитесь в машину.

– Спасибо, конечно, но со мной все в порядке! – так же зло поблагодарила Маша, перепрыгивая через колею. Гончаров проследил за ней взглядом, затем остановил машину, вышел и догнал Машу. Когда он подошел, ее вдруг обожгло воспоминание о том, как он поднял ее с земли и понес в машину на руках. Она вспыхнула и сделала два шага назад, тяжело дыша полной грудью.

– Я же сказал вам, что мы поедем вместе.

– Вы сказали, цитирую: «Ну что, поехали?» Это все.

– И что же я, по-вашему, имел в виду? – язвительно спросил Гончаров.

– Ну откуда же мне знать? Я ваши думы не читаю, знаете ли. Иногда человек говорит, что мандарин хочет, а оказывается, что ему деньги нужны. Может быть, вы просто так сказали, в переносном смысле. К примеру, «ну что, поехали копировать эти файлы?» Или «ну что, поехали играть в «Доту»?»

– В «Доту»? – В глазах Гончарова не было и толики понимания, что такое «Дота» – игра, в которую круглыми сутками резался Машин брат.

– Не важно. В любом случае ваши слова могли означать все, что угодно! – воскликнула она. – Разве нет?

– Ну хорошо. Согласен, – кивнул Гончаров примирительно. И протянул Маше руку. Он был их главным клиентом, в конце концов. Маша поджала губки, но сделала шаг навстречу и подала ему руку. Рукопожатие было твердым, сильным, а его рука – горячей, с мозолями. Интересно, он что, сам траншеи копал? Или это он натер мозоли, когда лобстеров чистил? Маша хихикнула, усаживаясь в автомобиль.

– Хотел бы я знать, о чем вы сейчас думаете.

– О лобстерах, – поделилась Маша со всей серьезностью.

– Вы их хотите?

– Нет, мне просто стало интересно, насколько легко они чистятся, – выпалила Маша, пристегиваясь ремнем безопасности. И Гончаров, пребывая в полнейшем недоумении, поехал к воротам.

Глава восьмая

Степочка под ударом

Семья Кошкиных никогда на недостаток денег не жаловалась, хотя и богачами их считать было бы неправильно. И папа, и мама – оба были заслуженными докторами, имели научные степени. Папа преподавал и заведовал научной лабораторией. Мама работала в поликлинике и подрабатывала в частной клинике неподалеку от их дома. Все это вкупе обеспечивало возможность особенно о деньгах не думать. Не нужно просто хотеть лишнего, довольствоваться нужно тем, что есть. Квартиру они покупали пятнадцать лет назад, в новостройке неподалеку от парка «Сокольники». Ипотека – тяжкое бремя – уже была сброшена с родительских плеч. Мама говорила, что эта современная форма рабства отняла у нее с отцом несколько лет брака – так они ругались, когда не хватало на выплаты.

Но все это было уже позади, и спокойное устойчивое благополучие радовало и согревало всю семью Кошкиных.

Вот только машины у них никогда не было. Мама водить боялась, справедливо считая, что, когда тебе до работы на метро полчаса, рисковать жизнью и свободой бессмысленно. Папа, был такой период, хотел приобрести что-нибудь красивое, большое, черное и на колесах – дальше этого его мечты не развивались. Но мама сказала решительное «нет» его так называемому «кризису среднего возраста».

  34