Лёгкий, ненавязчивый романчик 
139 
— Адвеа знает все, и Маану тоже. И обе они умирают от страха, пусть даже последняя этого не показывает. Но они скорее позволят выпороть себя плетьми, чем что-то скажут, — объяснила она Дугу во время совместной конной прогулки. Таиться при этом не имело смысла: побережье все еще находилось под водой. А на плантации было полным-полно рабов, которые пытались наряду с обычной работой восстановить свое жилье, и белых, которые грубо заставляли их сначала строить дома для надзирателей.
Дуг наморщил лоб.
— Ну, в борделях в Кингстоне тоже никто ничего не знает, — сообщил он о собственном расследовании. — Конечно, время от времени попадаются типы, которые грубо обходятся с женщинами, но с нашей плантации вроде никто к этому отношения не имеет.
— Этот человек нагоняет упущенное здесь, — сказала Нора. — При этом ты не знаешь худшего. Салли не единственная. Я говорила с баарм мадда, и та сказала, что в Каскарилла Гардене умерло несколько девочек. Точнее, трое за последние... Ну да, тут трудно точно сказать, потому что черные женщины не считают годы по календарю. Но я бы сказала, за последние десять лет... Одна — из-за выкидыша, как Салли, другая утонула, купаясь в пруду, хотя совершенно точно хорошо умела плавать. А еще одна повесилась.
— Десять лет? — спросил Дуг. — Ну, тогда, по крайней мере, я не попадаю под подозрение, как преступник.
Нора ошеломленно уставилась на него.
— Тебя вроде никто ни в чем и не подозревал! — сказала она затем.
Дуг тронул свой лоб.
— Почему нет? — спросил он. — Судя по тому, как ведет себя Маану! Она, кажется, видит во мне воплощение всех сил зла.
Нора невесело рассмеялась.
— Ты в этом смысле всего лишь на втором месте, — поддразнила она его. — Абсолютным воплощением зла является баккра.
И лишь позже она задумалась над тем, что сказала. И тут же отбросила эту мысль. Элиас женился на ней, а до этого был женат на матери Дуга. Он был грубым мужчиной, но с ней самой всегда обращался с уважением. Никогда на ней не оставалось ни единого синяка, даже после того, как он приходил к ней ночами, и, как бы там ни было... Элиас не мог быть этим человеком. Нет.
Расследования Дуга и поиски Норы не принесли никаких результатов, и на следующие несколько недель в Каскарилла Гардене опять воцарилось видимое спокойствие. Новое поселение рабов возникло на возвышенном месте, слуги переселились из домов и конюшен в свои хижины; Нора снова начала заниматься лечением больных, устроив в их поселении настоящий маленький лазарет. Она каждый день приходила в поселок чернокожих и при этом особое внимание уделяла очень молоденьким девочкам. Их было не много, и одной из них была Манса, младшая дочь Адвеа. Но за нее Нора особенно не боялась. В конце концов, малышка почти все время проводила со своей матерью. Видимо, Элиас планировал сделать ее преемницей Адвеа, и та целыми днями помогала матери на кухне, обучаясь кулинарному мастерству.
Через несколько недель после смерти Салли Нора встретила Мансу в доме, где та полировала мебель в салоне.
— Как хорошо ты это делаешь, — дружелюбно похвалила Нора. И действительно, передвижной столик, который только что отполировала девочка, редко блестел так ярко. — Ты хочешь теперь помогать нам в доме?
Манса серьезно кивнула.
— Мама Адве говорит, должна. Потому что больше нет домашних девочек...
Она печально посмотрела на Нору. Салли и утонувшая Энни были ее подругами.
— Да, — сказала Нора. — Но, может быть, я поговорю с баккра и мамой Адве. Конечно, некоторые из полевых рабов с удовольствием работали бы в доме.
Без сомнения, это было именно так. На плантациях сахарного тростника трудилось меньше женщин, чем на табачных или хлопковых полях, потому что работа была слишком тяжелой для них. Даже мужчины умирали в молодом возрасте, а женщины редко выдерживали больше пары лет. И, разумеется, на Ямайке постоянно ощущалась нехватка черных рабочих: работорговцы в первую очередь поставляли рабов на острова побольше, и на те, которые находились в центре моря, как Барбадос, например. Поэтому крепких молодых женщин также посылали на поля, и они, естественно, хватались за любую возможность повыситься в звании до домашней рабыни. Однако здесь уже часто возражали старые домашние слуги. Каких-то приблудных африканцев, как выражались эти осознающие важность своего положения повара и личные слуги, они признавать не хотели. Нора могла только надеяться, что Адвеа была иного мнения.
139 
