Последние отзывы

  158  

Дуг с удовольствием построил бы ей хижину. На пляже, у моря... Почему он оставил ее одну? Он проклинал свою панику и ярость, которые выгнали его из дому. При этом он понимал, что ничего не смог бы сделать для Норы. До сих пор ни один плантатор не остался в живых после нападения маронов. Эти люди всегда имели численное превосходство, были великолепными и абсолютно безжалостными воинами. Единственное, что мог сделать Дуг, — это умереть вместе с Норой.

Однако сейчас это казалось ему лучшей альтернативой по сравнению с чувством безнадежности, пустоты и темноты, которые полностью парализовали его. Дуг безвольно опустился на одну из почерневших от копоти ступенек лестницы на входе в дом. Больше всего ему хотелось где-нибудь спрятаться и без остатка отдаться своей тоске, однако мир вокруг безжалостно требовал его участия. Теперь ему нужно позаботиться о рабах. А потом похороны...

Дуг пустым взглядом смерил чистый, приглаженный граблями песок на подъезде к дому. Тот не пострадал от пожара и имел такой же привычный ухоженный вид, как и за день до этого. Что-то там блестело на солнце, не похожее на камешек. Дуг с трудом поднялся. Влажная от утренней росы, но уже теплая от солнца, там лежала камея Норы. Он поднял украшение. На ощупь оно было таким, словно Нора только что сняла его со своей шеи.

Сердце Дуга учащенно забилось. Украшение было на ней накануне вечером и даже тогда, когда они любили друг друга. А потом Нора играла камеей, когда рассказывала ему о Саймоне.

Дуг спросил себя, означает ли что-нибудь эта находка. Однако при этом он понимал, что только сам себя обманывает. Шелковая ленточка, на которой висело украшение, была порвана. Без сомнения, кто-то сорвал его с шеи Норы, перед тем как убить ее. Мароны были известны как основательные грабители. В господских домах, на которые они нападали, ничего ценного не сгорало. Конечно, они просто так не оставили бы ни одной драгоценности. Однако камею один из убийц, скорее всего, потерял во время поспешного бегства. Дуг сжал ее в руке и почувствовал нечто похожее на утешение. Нора любила это украшение — а теперь оно всегда будет напоминать ему о ней.

Исполненный новых сил, он отправился в поселение рабов.

Кинсли этим же утром отослал к Дугу двух своих надсмотрщиков — может быть, он уже образумился и теперь согласится принять помощь в охране своих рабов. Дуг, однако же, снова последовательно отклонил ее. Вместо этого он назначил Квадво на должность буша, как называли немногочисленных черных старост деревень.

— Пока что работы нет, — сказал он устало. — Я... вы... Мы сегодня не пойдем на поле. А в доме все равно нечего делать.

— Вы не хотите снова построить дом, баккра? — удивленно спросил Квадво. Не зная, что подвигло его на это, он перестал разговаривать с хозяином на пиджин-инглиш. — Может быть, мы..?

— Для кого мне строить этот дом, Квадво? — Дуг поморщился. — Но вы можете привести в порядок один из домов, где жили надсмотрщики. Для меня этого будет достаточно. Адвеа может готовить для меня пищу.

— Значит, вы продадите всех домашних слуг, баккра? — со страхом спросила Адвеа. — Девочек?

Дуг вздохнул. Он задумался, стоит ли упоминать о том, о чем знали, но молчали все эти домашние слуги. Меньше всего ему хотелось видеть кого-то из них. Но, с другой стороны, у них ведь не было выбора. Даже у Адвеа.

— Конечно, нет, — успокоил он кормилицу. — Я никого не буду продавать, не беспокойтесь. И никого из дома не буду посылать на поле.

Этот больной вопрос был написан на лицах домашних слуг, и никому не нужно было произносить его вслух.

— Посмотрим, что мы будем делать. Сегодня, по крайней мере...

— А что с преподобным?

Адвеа указала на повозку Стивенса, которая как раз въезжала в поселок рабов. Дугу было неприятно встречаться с этим человеком. Он надеялся, что Стивенс хоть сейчас оставит дома свою жену и ребенка. Рут сама до сих пор была в трауре.

— Приготовьте еще один дом надзирателей, — приказал Дуг. — Если преподобному это подойдет. Хотя, может быть, он переночует у Холлистеров или Кинсли. Но нам нужно... Нам придется готовить поминальный обед. Мама Адве...

Адвеа кивнула.

— Я уже делаю, баккра! — утешая Дуга, сказала она. — Мы можем делать в кухне для рабов. Мы сделаем барбекю.

Дугу от одной мысли о раскаленных углях и запахе жареного мяса стало дурно, но это он предоставит Адвеа. Он утомленно повернулся к проповеднику, чья длинная худая фигура в поношенном черном костюме только что спрыгнула с телеги.

  158