Глава 1

Звонок прозвучал поздно вечером в пятницу, когда все уже разъехались на уикенд. Порция была почти в дверях и собралась переадресовать звонок автоответчику, но, поколебавшись мгновение, с нетерпеливым вздохом сняла трубку:

— «Владения Кармелитов». Добрый вечер.

— Добрый вечер. Я прилетаю завтра из Парижа, чтобы посмотреть кое-что из вашей недвижимости Как вас зовут?

Говоривший был мужчиной, французом и, видимо, имел властный характер.

— Мисс Грант, — решительно сообщила Порция. — Вы бы не могли объяснить поподробнее?

— Во-первых, условимся, что встреча должна состояться завтра вечером. В пять. Я уже договорился с вашим мистером Пэришем.

Голос Порции стал жестким.

— Встреча не может состояться вот так, без предупреждения, мсье…

— Бриссак. Но я предупредил. Мистер Пэриш проинформировал меня на прошлой неделе, что один из компаньонов вашего агентства в выходные всегда в распоряжении желающих осмотреть недвижимость. А вы и есть тот самый компаньон? — добавил он с унизительной ноткой сомнения в голосе.

— Да, мсье Бриссак. Я и есть. — Порция вздохнула.

Бен Пэриш, один из старших компаньонов, только что улетел на уикенд в Швейцарию покататься на горных лыжах. И ни словом не обмолвился об этом напористом французе. — Может быть, вы скажете, какую именно недвижимость имеете в виду, и тогда я постараюсь все устроить!

— Я хотел бы осмотреть Тарет-хаус, — сообщил он, и Порция застыла у телефона.

Этот дом находился не в Лондоне, а в трех-четырех часах езды к побережью. И именно этот дом Порция мечтала никогда больше не видеть. В течение длительного времени Бен Пэриш указывал Тарет-хаус во всех проспектах, предлагая покупателям обратить особое внимание на него. Нельзя сказать, чтобы таких покупателей было много. В конце концов их не стало вообще. И Тарет-хаус остался непроданным… Однако личные чувства не должны помешать выгодной продаже.

— Мадемуазель, вы еще здесь?

— Да, мсье Бриссак. Это слишком неожиданно, но я запишу в свой ежедневник и договорюсь о посещении Тарет-хауса.

— И вы, разумеется, посетите его вместе со мной. Тон Порции стал холодным.

— Разумеется. Я и мой помощник. — Она не упомянула о том, что простуженная Бидди сидит дома.

— Как хотите. Мое дело займет также воскресенье. И я не буду, как вы понимаете, ждать, пока вы съездите переночевать в Лондон и вернетесь обратно, — проинформировал он ее. — Отель «Рэвенсвуд» находится неподалеку. В нем я забронировал двухместный номер для «Владений Кармелитов». Так что можете остановиться там.

— В этом нет необходимости, — сразу же ответила Порция.

— An contraire^[1] . Мне потребуется вновь посетить Тарет-хаус рано утром на следующий день.

— Боюсь, что это невозможно.

— Но такова была договоренность с мистером Пэришем, мадемуазель. И, само собой разумеется, кто-то должен будет сопровождать меня при осмотре недвижимости.

Несмотря на то что Бен Пэриш был одним из ее старших компаньонов, Порции вдруг жутко захотелось поквитаться с ним после того, как он вернется со своего горнолыжного курорта.

— Как уже сказала, я отменю все личные встречи и буду ждать вас в Тарет-хаусе, мсье Бриссак, — уверила его Порция. — Но номер в отеле совершенно необязателен. Я привыкла к дальним поездкам за рулем.

— В данном случае это нерационально. Вам необходимо быть на месте рано утром в воскресенье.

Посылая все мыслимые и немыслимые проклятия на голову Бена, Порция поняла, что у нее нет выбора и придется согласиться.

— Как пожелаете, мсье Бриссак.

— Благодарю вас, мадемуазель. Скажите, пожалуйста, еще раз, как вас зовут?

— Грант.

— A demain^[2] , мисс Грант.

До завтра. Это завтра угрожало быть совсем не таким, как она планировала. Глаза Порции сверкали от негодования, она опустила телефонную трубку, проверила, все ли в порядке в офисе, и отправилась домой.

Она жила в Чизвике^[3] , в квартире с фантастическим видом на Темзу и с такой же фантастической суммой кредита на это жилище. Квартиру Порция приобрела недавно. Просторные комнаты не были пока заполнены мебелью. Зато вид из окна был изумительным, дом находился в прекрасном месте, и Порция уже полюбила свой дом. Всю свою жизнь она так или иначе жила вместе с кем-то. И в тот момент, когда она въехала в собственную, принадлежащую только ей квартиру, Порция пережила такое волнующее чувство освобождения, что ни на минуту не пожалела о годах тяжелой работы ни в прошлом, ни в будущем.

  1