Последние отзывы

  108  

— Кармел, — произнесла Китти хорошо знакомым голосом, — я так рада тебя видеть!

— А я рада видеть вас. Я так часто думала о вас, и мне всегда хотелось узнать, где вы и как живете.

У нее дрогнули губы, и в глазах появились слезы. Китти выглядела гораздо старше своих лет. По мы не должны были устраивать сцены при посторонних.

— Давай найдем где-нибудь местечко и сядем, — предложила она.

— Я знаю, где именно, — отозвалась я.

Мы пошли в парк.

— Я прошу прощения за то, что заставила тебя ждать. Просто, когда ты связан с поездами, очень трудно рассчитать время.

— Да, — согласилась я.

Мы помолчали, потому что болтать на какие-то незначительные темы казалось банальным, а мы знали, что нам нужно о многом поговорить.

Несколько дней назад я выбрала подходящее место. За цветочной клумбой был разбит небольшой газон, и возле него стояла одна скамейка.

Мы сели, и Китти сказала:

— Итак, Кармел?..

— О мисс Карсон… — начала я.

— Называй меня Китти. Я ведь уже не твоя гувернантка.

— Китти, расскажите мне, чем вы теперь занимаетесь.

— У меня тихая, спокойная жизнь.

— Вы миссис Крейг. У вас есть муж?

— Да.

— Вы можете говорить об этом?

— Для этого я и приехала.

Я решилась.

— Я хочу, чтобы вы знали: я только недавно выяснила, что произошло. Я уехала вместе с отцом.

— Знаю, капитан Синклер забрал тебя, когда остальные дети уезжали к тете.

— Мы отправились с ним в Австралию. Он погиб во время кораблекрушения. Это случилось не так давно. А потом я вернулась в Англию и именно здесь узнала…

— Значит, все эти годы ты ни о чем не подозревала?

— Нет. Я была потрясена, раздавлена, когда услышала о случившемся. Может, с моей стороны было дерзко разыскивать вас. Я узнала, что мистер Крейг вам помог. Это был просто выстрел наугад. Моя подруга, которая интересуется преступлениями, когда-то писала ему через его издателей, и я подумала, что они могут и мое письмо передать ему.

— Это все объясняет. О Кармел! Это было так…

— Не нужно! Вам наверняка невыносимо говорить об этом, даже теперь.

— Это глупо с моей стороны. Я пришла сюда поговорить… рассказать тебе. Кармел, я хочу, чтобы ты знала. Мне невыносима мысль, что ты можешь поверить… как поверило большинство людей. Я расскажу тебе… чтобы ты знала, что они сделали с Эдвардом… с доктором…

Я кивнула. Она не могла совладать с голосом и замолчала на некоторое время. Потом продолжила:

— Это все неправда. Какая низость! Что они с ним сделали! Он не виноват, Кармел! Я точно знаю!

Я взяла ее руку и крепко сжала.

— Так я и думала, — призналась я. — Поэтому и хотела услышать это от вас.

— Как можно было вообразить, что он способен на убийство? Он был самым мягким, самым добрым человеком на свете! — ее голос снова дрогнул. — Я должна сохранять спокойствие. Мы с тобой всегда были друзьями, верно? Я знаю, что он невиновен. Ты веришь мне?

— Да! — горячо воскликнула я. — Верю!

— Но у меня нет доказательств — только данное им слово.

— Этого вполне достаточно, — ответила я.

— Кармел, как я рада, что встретилась с тобой! Но что толку?! Все кончено. Однако я не успокоюсь, пока весь мир не узнает, что доктор Марлин невиновен. Все, что я могу сказать — я знаю это, потому что он сам мне об этом сказал. Вот и все. Когда он понял, что его арестуют, он произнес: «Китти, дорогая моя, они собираются обвинить меня в убийстве Грейс. Все указывает на то, что я виновен. И я не могу доказать, что не причастен к этому преступлению. Я не заходил в ее комнату, не прикасался к ее лекарствам. И я хочу, чтобы ты знала и верила, что я говорю правду. Все остальное неважно». А на следующий день нас арестовали… обоих.

Мы молчали. Я не находила, что ей сказать. Но моя вера в то, что доктор не убивал свою жену, только укрепилась.

Прошло некоторое время, прежде чем мы смогли снова заговорить.

— Я рада, что пришла, — сказала я. — Я всегда верила, что доктор невиновен, а теперь убедилась в этом.

— Он бы мне сказал, — произнесла Китти. — Он не стал бы меня обманывать.

После этого она немного успокоилась. Я смогла убедить ее в том, что считаю точно так же, как она.

— Меня судили вместе с ним, — рассказывала она. — Я смутно помню те дни, и слава Богу. Не многим людям приходится защищать в суде собственную жизнь. У Эдварда были враги. Там была эта зловредная старуха. Как она наслаждалась происходящим!

  108