очень нудно 
55 
Оказавшись на очередном перекрестке, Мазур прекрасно видел, как блокировавшие их жандармы, за редкими исключениями, торопливо вытягиваются в струнку и отдают честь толпе завывающих старух — судя по этим редким исключениям (вольнодумцы, ага, атеисты местные, надо полагать), это был не приказ начальства, а собственная инициатива жандармов, почитавших необходимым выказать почет и уважение. И смеяться над ними безусловно не стоило: уж Мазур-то, за время своих странствий по глобусу повидавший кое что, безусловно не совместимое с материализмом, их прекрасно понимал. Он и сам порой, встречаясь взглядом с кем-то из маквела, испытывал смутное желание то ли взять под козырек, то ли оказаться подальше отсюда. Такие уж у них глаза, пронзительные, с таившимся в глубине непонятным…
Уши закладывало от визга и воплей — да и запашок от ближайших исходил не самый приятный. Мазур, естественно, стоически держался — видывали вещи и похуже… Натали ни словечком не обмолвилась касаемо конечной цели парада — если только была такая — так что Мазур привычно выполнял свои обязанности, и только, глядя в оба, краешком глаза отмечая, как встречные горожане, за редкими исключениями меняясь в лице, жмутся к стенам, а кое-кто (порой даже осанистые, благополучные на вид) торопливо кланяются, сложив ладони ковшиком…
Едва на очередном перекрестке «генеральша» свернула в тихую улочку, а за ней последовала вся орава, Мазур повернул свою цепочку туда. И остановил, когда остановилась «генеральша».
Старуха, потрясая коровьим хвостом, что-то завопила со злобной радостью на сморщенной, размалеванной харе. Большинство ведьм, и она сама, и Натали, так и остались стоять — только с полдюжины выскочили вперед, закружили по улочке от тротуара до тротуара, хаотично выписывая круги и зигзаги по ведомой им одним системе (Мазуру показалось, что система, безусловно, имела место), скрючившись в три погибели, с невероятным для столь почтенных лет проворством подпрыгивали, едва не тычась носами в асфальт, медленно продвигались вперед, словно вынюхивая что-то. Ага, вот именно, ключевое слово — вынюхивали. Мазуру вспомнились кое-какие приключенческие книжки, прочитанные в детстве…
«Следопытш» словно всех и одновременно тряхнуло электрическим разрядом: они прямо-таки синхронно подпрыгнули на корточках, выпрямились, словно по неслышимой команде — и, вопя, визжа, вереща кинулись к ничем не примечательному двухэтажному домику под сенью раскидистых деревьев, больше всего напоминавшему обиталище буржуа средней руки. Выстроились перед ним в шеренгу, заорали вовсе уж нечеловечески — и туда, опять-таки словно получив неслышный простым смертным сигнал, кинулись, обгоняя друг друга, все остальные, встали перед домиком толпой, завывая и потрясая коровьими хвостами. Принцесса на сей раз стояла позади всех, не сводя с домика глаз, едва заметно усмехаясь со злобным торжеством, раздувая ноздри.
Дом казался необитаемым. Один только раз на втором этаже отдернулась занавеска, замаячила мужская незнакомая физиономия — положительно, искаженная нешуточным страхом — и тут же пропала. Ведьмы вопили. Понемногу их вопли перешли в скандирование одного-единственного, ясно различимого, но совершенно незнакомого слова:
— Ку-ром-бо! Ку-ром-бо! Ку-ром-бо!
Повернувшись к стоявшему рядом Леону, Мазур тихонько спросил:
— Куромбо — это что? Наверняка знаете.
Бельгиец покривил губы:
— Никаких ребусов. Куромбо — это злой колдун.
— Ага, — сказал Мазур. — Это, значит, и есть знаменитое «вынюхивание»?
— Знаете?
— Читал в детстве, — сказал Мазур. — Классика приключенческого жанра.
— А, ну да… Я тоже читал. А потом еще и собственными глазами видел в Африке, два раза. Нет, не в этой стране, в других — но принцип один и тот же… «Вынюхивание», ай-а. Вынюхали они злого колдуна, они это умеют…
— Так-так-так, — сказал Мазур. — И кто же в домишке обитает?
— Доктор Мукузели, — с кривой усмешкой сообщил Леон.
— Ах, вот оно что… — протянул Мазур, не переставая бдить. — Что-то мне подсказывает, что злым колдуном посчитают именно его, а не какого-нибудь повара или слугу…
— Да уж наверняка…
— Недурно, надо признать, — сказал Мазур. — Я так понимаю, его репутация понесет некоторый ущерб у тех, кто во все это всерьез верит? Даже вполне респектабельные горожане, я видел, в лице менялись так, словно верят… Да, плюха по репутации будет неслабая…
55 
