51 
— Нет, спасибо.
Она села, платье собралось поперечными морщинками вокруг бедер. Сара размышляла, о чем же мог говорить Риверс перед тем, как она прервала его своим появлением. Она попыталась придумать какую-нибудь реплику, которая могла бы послужить началом светской беседы, чтобы разрядить напряженное молчание, когда Риверс спросил:
— Джон наверху?
— Да… да он там.
— Понятно. — Он стоял у тахты, держа в руке графин. — Вы уверены, что не хотите присоединиться ко мне и выпить?
Она опять покачала головой, наблюдая за тем, как он смешивает виски с содовой.
— Как долго, — спросил он в этот момент, — вы еще будете здесь?
— Я не знаю.
Он резко повернулся к ней, и, когда она взглянула на него, ей стало ясно, что он все понял.
— Вы хотите уехать, не правда ли?
— Нет, — солгала она из гордости. — Нет, мне здесь нравится.
— Я на вашем месте не остался бы тут надолго.
Она пожала плечами, изображая безразличие.
— Джон хочет остаться здесь еще на день-два.
— Не сомневаюсь. — Он сделал глоток, и она увидела, как его пальцы стиснули ножку бокала. — Я не сообразил, что вы оба сюда приедете, — сказал он наконец ровным голосом. — Не думал, что он опять встретится с Мэриджон. Она в свое время решила никогда больше его не видеть, насколько мне известно. Полагаю, Джон убедил ее изменить это решение.
Сара беспомощно посмотрела на Риверса. Откуда-то издалека донеслось шипение сковородки.
— Это он опять захотел увидеть ее. Я это знаю, потому что Джон приезжал ко мне, пытаясь узнать, где она. Естественно, я ничего не сказал. Я знал, она решила, что будет лучше для нее не встречаться с ним, и я также знал, что это будет гибельно, если…
Он замолчал.
На лестнице послышались шаги, Джон насвистывал старую американскую песенку в стиле кантри «Ты опять выиграл».
— Послушайте, — неожиданно сказал Риверс, — я должен поговорить с вами об этом. Это в наших общих интересах, вы понимаете? Я должен с вами поговорить.
— Но я не понимаю. Почему…
— Вы должны увезти Джона отсюда. Я не могу убедить Мэриджон уехать — мы ведь уже не муж и жена. Но вы можете убедить Джона. Господи, это же совсем не похоже на медовый месяц! Увезите его отсюда, увезите куда-нибудь. Обратно в Канаду, куда угодно, но увезите его подальше от этого места.
— От этого места?
— От Мэриджон.
Свист смолк, дверь открылась.
— Сара? Вот ты где! Пойдем со мной в бухту спасать Макса!
— Кажется, — сказал Риверс, — это именно он подходит к воротам.
— Ну, вот и он! — Джон вышел на лужайку. — Макс! — крикнул он, подняв руку в приветствии. — Где ты был, подлец этакий? Мы уже думали, что ты утонул!
Когда Сара поднялась, чтобы пройти за Джоном на лужайку, Риверс быстро подошел к ней.
— Давайте после ужина погуляем вдвоем, и я вам все объясню.
— Я…
— Вы должны выслушать меня, — перебил он. — Я думаю, вы не понимаете, какой опасности подвергаете себя.
Она смотрела ему в глаза, чувствуя, что кровь медленно отливает от лица. Молчание прервал Джон, который влетел как молния, чтобы смешать всем еще по одному коктейлю. Александер, лениво улыбаясь, вошел в комнату через французское окно.
— О Майкл! Надо же! Как в прежние времена! Как ты теперь, что поделываешь? Занимаешься юриспруденцией?
В течение нескольких минут шел несвязный, пустой разговор. Макс начал растолковывать преимущества своей последней машины. Джон подошел к Саре. Повернувшись ко всем спиной, он поцеловал ее в губы и сел рядом с ней на тахту.
— Все в порядке?
Когда она кивнула, он накрыл ладонью ее руку и остался сидеть в этой позе. Она смотрела на его пальцы, не слыша, что говорит Макс Александер, и думала лишь о том, что Джон оказался чужим человеком и она не может ему верить. Ей пришла в голову безрадостная мысль о том, что она и предположить не могла, какую форму может принять несчастье. «Это не грубое ноющее отчаяние, — думала она, — а непроницаемый мрак страха. Боль — осязаемая, тупая, всепоглощающая».
Мэриджон вернулась через пятнадцать минут.
— Джон, я надеюсь, Джастин вернется к обеду?
Он пожал плечами.
— Понятия не имею. Думаю — да.
— Тебе налить, Мэриджон?
— Нет… нет, спасибо. Я, пожалуй, выйду ненадолго. Обед будет через полчаса.
Сара, сидя на тахте, чувствовала, как Джон беспокойно зашевелился.
51 
