30 
— Все это я могу сказать ему сама, — заявила Молли. — Он знает, что я никогда ему не лгу!
— Я с удовольствием познакомлюсь с ним, — лукаво улыбнулась Кэрол, — только если он приедет без этой тети Марин!
— Итак, мистер Уилфилд, вам нет нужды ехать сегодня со мной! — продолжала упрямиться Молли.
— Но я обещал приехать к нему в восемь, — возразил тот.
Ну и черт с ним, решила Молли, пусть едет. В конце концов, все должно быть в порядке, потому что для дяди Чарльза гораздо важнее, что его племянница работает у миссис Хартли, а не то, что она живет в доме у молодого холостого мужчины. Слава богу, что, настаивая на совместной поездке, Уилфилд обошелся без уверений, что не питает к ней, Молли, никакого личного интереса.
Она уселась в «крайслер», будто в кресло зубного врача. Ей не хотелось подвергать себя каким-то неожиданным испытаниям. Молли глубоко вздохнула, а он ухмыльнулся:
— А ведь все могло быть хуже.
— Что именно?
— Вместо звонка ваш дядя мог зайти в контору. В приемной все еще Элиза Клиффорд. Представляете, если бы он сказал ей: «Мне нужен этот парень Уилфилд. Он крутит с моей племянницей Молли Смитсон».
— Дядя Чарльз никогда бы так не сказал — он терпеть не может фамильярности и грубых сцен! — Воспоминание о давнем случае в приемной шефа вызвало у девушки слабую улыбку. — А что, мисс Клиффорд помнит то время? — спросила она.
— Она об этом не говорила. И Клиф тоже, хотя они никогда не забудут ни той потасовки, ни вас. Этот офис видел немало словесных стычек, но лишь один раз рукопашную, когда пролилась кровь.
— Несколько капель из носа!
— Из разбитого носа! — Оба рассмеялись. — А что, мужчины до сих пор из-за вас дерутся?
— Нет никакого удовольствия чувствовать себя костью, из-за которой грызутся два кобелька, — фыркнула Молли.
— Да. — Он метнул взгляд на девушку. — Даже если выглядишь как топ-модель, то и в этом есть свои неудобства.
— Вы считаете, я выгляжу именно так?
— Оставим это, — он снова взглянул на спутницу, — вы отлично знаете, как выглядите. В каком возрасте вы поняли, что красивы и обольстительны?
Это что, комплимент? Он, вероятно, считает ее тщеславной и себялюбивой.
— Когда обрезала косу и начала носить распущенные волосы, — ответила она так, будто ее спросили, который час. — А в каком возрасте вы поняли, что у вас ум — как стальной капкан?
— О, это у меня с колыбели, — засмеялся Уилфилд, а Молли подумала: какая же гадость, что тетка сказала дяде Чарльзу, будто мы с Грегори — любовники. Хорошо хоть Кэрол не поверила в эту глупость, а теперь вот придется убеждать дядю, что теткина болтовня нелепа и беспочвенна.
Молли не задумывалась, отвратительно ли это — иметь Грегори в любовниках — или невероятно волнующе. Знала одно: завести любовные отношения с ним — значит играть с огнем, потому что он спалит ее дотла, а пепел развеет.
Она почувствовала мурашки на спине, когда увидела оставленный ею дом.
— Приехали, — сказала она.
— Здесь кое-что внове, — весело заметил Уилфилд. — Вроде бы то же самое, что и в понедельник вечером, но вот занавеска не задернулась.
Когда Молли позвонила в дверь, никто не отозвался. Она позвонила подольше, затем постучала и покричала через щель для почты.
— Он должен быть дома! — сказала она то, что оба и так знали.
— У вас нет ключа?
— Тетя Марин не хотела, чтобы я приходила с друзьями, и не давала мне ключ.
Пожалуй, в этом Грегори мог бы быть солидарен со строгой дамой.
— Попробуем с черного хода, — сказала Молли. — Чарльз, наверное, у телефона или во дворе.
Но за домом никого не оказалось, а черный ход был закрыт.
— Может, он у соседей? — подсказал Грегори.
— Может быть. У него кругом друзья. Но…
— Вы чем-то обеспокоены?
— У него больное сердце, и я всегда беспокоюсь. Надо проникнуть в дом!
Толстый сук яблони подходил к окну верхней ванной, и в этом окне был хитрый замок. Кроме Молли, никто не знал об этом, даже дядя. Она подобрала подол юбки, оголив бедра, и сняла туфли.
— Я через этот ход вылезала и возвращалась, когда меня в юности запирали в комнате. Уверена, что и сейчас смогу.
— Проще разбить окно внизу!
Но она уже влезла на дерево, перебралась на сук и открыла раму, затем распахнула ее и протиснулась внутрь, извиваясь как змея. Выйдя из ванной, прокричала:
30 
