24 
Глазами он снова нашел Тринити, которая потупила взгляд и смотрела на свои колени. У него не было причин прерывать свою речь, и Захид продолжил:
– Я всегда с радостью ждал эти семейные обеды и никогда не забуду теплоту… – Захид слегка улыбнулся, когда Тринити подняла на него глаза. – Хотя мы никогда не забудем это время, мы не можем не чувствовать боль от потери.
Дорога к кладбищу была ужасной. Захид заметил, что Тринити держалась позади, несмотря на усилия матери, выталкивающей ее вперед.
Он подошел ближе и встал за Тринити. Когда они вернулись в шикарный отель, были поданы легкие закуски и виски. Захид хотел быть рядом с ней в этот тяжелый момент, когда она так остро в нем нуждалась, но Фостеры старались отвлечь его и вовлекали в бессмысленные разговоры. Тринити посмотрела на часы. Времени оставалось мало, и Захид, учтиво извинившись, оставил очередных кузенов и подошел к ней:
– Ты как?
– Просто замечательно! – Ее улыбка была еще опаснее блеска глаз.
– Все хорошо?
– Через секунд тридцать я уйду.
– Нет.
– Я могу!
– Ты не посмеешь! – твердо сказал Захид.
Тринити выдавила слабую улыбку, когда очередные гости подошли выразить свои соболезнования. Через минуту они вновь остались вдвоем, и она рассказала, что у нее на уме.
– Я не понимаю всех, кто сейчас мне говорит, каким прекрасным человеком он был, как это все печально и внезапно. Я столько времени говорила, что этим все закончится! – Тринити не могла больше здесь находиться. – Когда ты улетаешь?
– Через пару часов.
– Мы могли бы пойти ко мне в номер.
– Это неуместно, – ответил Захид.
– О-о-о… – протянула Тринити, призывно улыбаясь. – Плейбой, у которого есть совесть? Как мило!
Его терпение начало медленно испаряться.
– Тринити, это похороны твоего брата…
Захид умолк, едва к ним приблизилась Диана, но в уме продолжал обдумывать слова, вертевшиеся у него на языке. В мыслях он хотел отвести ее в сторону и отчитывать до тех пор, пока она не образумится, а еще лучше – перекинуть через колено и отшлепать, как непослушного ребенка.
Но честно говоря, он был зол не на Тринити, а на себя самого – за глупое предположение, будто он может быть рядом с ней. И все же… Тринити не могла вести себя прилично даже на похоронах.
– Я решила отвезти всех домой, – сказала Диана дочери.
– Разве поминки проходят в отеле не потому, что вы не рассчитывали приводить всех к нам домой?
– Ну, твой отец так захотел. Мне нужно открыть дом и приготовить напитки и стаканы…
– Я не пойду домой!
– Тринити… – Диана попыталась спрятать свою злость, но на ее безукоризненно накрашенном лице появилась неприятная улыбка. – Иди и приготовь все к…
– Тебе известно, что я остановилась в отеле, – прервала ее Тринити.
– Пора повзрослеть! – прошипела Диана. – Повзрослей и прояви уважение к умершему брату!
Мать ушла, а щеки Тринити пылали от подавляемой ярости.
– Я отвезу тебя домой, – предложил Захид.
Хотя сегодняшний день был самым мучительным для нее, он был очень зол на Тринити. Есть обязанности, которые необходимо выполнять. Захид взял девушку за руку и повел ее к машине:
– Через пару часов все закончится.
– Это никогда не закончится… Захид не хотел слушать эту мелодраму, ненавидя сильные эмоции, за исключением плотского желания.
Машина остановилась возле дома родителей Тринити, и ее щеки уже не пылали румянцем – они были белее лилий, расставленных по церкви во время церемонии.
– Мы все подготовим, и я уеду. – Тринити открыла дверь и поспешно стала доставать стаканы из стеклянного шкафа.
Захид занимался напитками. Возможно, Диана боялась реакции дочери и поэтому позвонила не ей, когда планы изменились. Она позвонила Захиду.
– Ты можешь попросить Тринити подготовить комнаты для гостей?
Сначала Тринити промолчала, потом решительно направилась вверх по лестнице.
Достав полотенца из сушилки, она буркнула:
– Да у нее железные нервы!
Терпение Захида было на пределе. Да, Фостеры не сильно утруждались работой, но Тринити вела себя и вовсе как избалованный ребенок. Захид, честно говоря, ожидал от нее большего.
– Ты можешь нормально вести себя каких-нибудь пять минут? – повысил он голос, пока Тринити открывала дверь в комнату для гостей. – Твоя мать потеряла сына!
Тринити услышала стук входной двери и шум подъезжающих машин. Гости прибыли. Она больше не хотела сдерживаться.
24 
