27 
Несколькими часами позже Тринити начала ворочаться, и Захид проснулся.
– Я замерзла, – простонала она, но Захид ничего не ответил.
Он лишь натянул одеяло выше, накрывая ей плечи, и еще крепче сжал девушку в объятиях.
– Спи, – сказал он.
Они были в полете пять часов, и это был их самый долгий сон за последнее время.
– Я проснулась, – пробормотала Тринити. – Почти…
Она пыталась найти объяснение, почему сейчас ей уже не так больно. Потому, что она была где-то между небом и землей, или все оттого, что Захид рядом?
«Захид рядом, и мы на пути в Ишлу!»
Она постаралась уснуть и забыть обо всех проблемах, которые ждали ее в реальном мире. Захид все еще лежал поверх одеяла и, если не считать отсутствия пиджака, все еще был полностью одет, в то время как она была лишь в бюстгальтере и трусиках, и это Захид уложил ее в кровать.
– Я хотела секса?
– Да. – Захид улыбнулся, прижимаясь к ее затылку, но тут он вспомнил о причине ее нахождения здесь и о случившемся с ней ужасе. – Тринити…
– Я не хочу говорить об этом. – Ее голос дрожал. – Пожалуйста.
– Хорошо. – Сказанное ею уже было огромным шагом вперед, и Захид знал об этом.
– Мое возвращение с тобой в Ишлу доставит тебе лишние проблемы? – спросила Тринити.
– Не для тебя, – уверил ее Захид, – но… – Он уже сам начал беспокоиться по поводу последствий возвращения с нею в такой сложный момент. – Через несколько дней у меня день рождения…
– Будет вечеринка? – спросила Тринити.
– Нет, – улыбнулся Захид. – Всего лишь несколько официальных ужинов, которые помогут мне выбрать лучшую невесту.
– Выбери меня! – воскликнула Тринити, подняв руку вверх, как будто она была на школьном занятии, и они засмеялись. – Я никогда не слышала твоего смеха.
– Я тоже, – признался Захид, схватив ее поднятую руку и удерживая ее в таком положении. – Ты будешь служить мне, не задавая лишних вопросов?
– Нет.
Захид почувствовал ее сопротивление и попытки опустить руку. Это было игрой. Очень грустной игрой, но, возможно, лишь такая игра – единственный способ обсудить все.
– Ты обещаешь помнить о выполнении своих обязанностей в то время, как я служу своей стране?
– Нет.
– И мне не стоит спрашивать, будешь ли ты слушаться… – Он освободил ее руку, которую она тут же опустила, повернулась к нему лицом и пристально посмотрела ему в глаза.
– Чем ближе ты ко мне, – сказала она, – тем добрее становишься.
– Чем ближе я к тебе, тем меньше могу понять.
– Могу я быть твоей любовницей?
– У меня никогда не будет любовницы, – отрезал Захид. Ее слова его тревожили. – Почему ты хочешь стать моей любовницей?
– Это была шутка, Захид.
Тринити действительно попыталась обратить все в шутку. По правде говоря, она не хотела быть любовницей, но она очень хотела быть с ним.
– Так кто будет решать, кому быть твоей невестой?
– Родственники.
Она перевернулась на спину, уставившись в потолок салона. Ей не понравился его беспристрастный ответ, и сам он показался таким чужим, совсем не похожим на Захида, которого она знала.
– Ты женишься на выбранной родственниками невесте, надеясь, что любовь сама придет?
– Любовь для дураков и обывателей, но не для будущего короля.
– Ну спасибо. – Тринити повернулась и взглянула в надменное лицо, на котором появилась легкая улыбка. – Тогда я дурочка или простолюдинка.
– Я говорил не о тебе.
– Конечно нет. Однажды ты станешь королем и поэтому считаешь, что чувства ниже твоего достоинства…
– Я объясняю тебе, как это происходит в моей стране, – сказал Захид, не желая даже колебаться в этом вопросе. – Я лишь рассказываю о причинах моего поведения.
«Не обо всех», – подумал он.
Захид решил не рассказывать ей ни о болезни отца, ни о рождении Лейлы, потому что он не мог делиться таким сокровенным с кем-либо и оставаться при этом равнодушным, не мог вернуться к этим воспоминаниям и оставаться при этом чужим человеком. Тем не менее если он хочет быть честным по отношению к Тринити, он должен четко обозначить все свои планы.
– Я пытаюсь сказать, что в Ишле между нами все будет по-другому. – Он поднялся с постели. – Я попрошу принести тебе что-нибудь попить. И тебе нужно одеться. Мы должны выйти отсюда, как только самолет пойдет на посадку.
– Я знаю, в Ишле все будет по-другому. Но мы еще не прилетели, – ответила Тринити, поднявшись с кровати и приблизившись к двери. Затаив дыхание, она наблюдала, как Захид остановился и, забыв о собственном нравственном кодексе, решился на близость с ней.
27 
