Последние отзывы

  101  

— Соблазнила Данте. Анжела Боллаи спала с нашим сыном!

Леон вытаращил глаза.

— Откуда ты знаешь?!

— Она сама сказала. Наверное, думала, что я тут же заключу ее в объятия как будущую невестку.

Леон провел рукой по лицу. Он был ошеломлен и не мог опомниться.

— Анжела всегда казалась мне порядочной женщиной, — наконец произнес он.

— Мне тоже.

— Она могла бы стать хорошей женой для Данте, если б прежде не была замужем и не имела детей.

— И не была старше его на семь лет! И не прислуживала в нашем доме!

— Да, и это тоже.

— Она предала Луку, предаст и Данте! — твердо произнесла женщина и спросила: — Что ты намерен делать?

Леон молчал, и губы Сандры задрожали. Нет предела ловушкам, которые расставляет жизнь! Ей показалось, что муж колеблется, что он готов уступить, позволить сыну жениться на женщине, которая вела себя бесчестно. Сандра решила не говорить мужу о беременности Анжелы: не хватало еще, чтобы ребенок женщины, уже имевшей двоих детей от другого мужчины, ребенок, зачатый вне брака, лежал в семейной колыбели Гальяни!

— А ты?

— Найди Данте невесту. Пусть он забудет об Анжеле!

Леон выглядел как человек, внезапно очутившийся лицом к лицу со своими сокровенными страхами. С некоторых пор мужчина понял: теряя сыновей, он постепенно выпускает из рук нить собственной жизни. К чему каждодневные усилия, заботы, виноградники, посевы, скот, если разрушается душа?

Упрямство жены загнало Леона в угол, и он решился сказать:

— А если он уйдет из дому, как это сделали Джеральдо и Джулио?

Сандра покачала головой и промолвила с истинно материнской уверенностью:

— Младший нас не покинет.

Данте приехал домой на следующий день после того, как Анжела вернулась из Барбаджи. Он вошел в свою комнату, где не было ненужных вещей, как не было украшений: обставляя свои дома, корсиканцы думали только о пользе.

— Мама, я здесь! — закричал он, втайне надеясь, что вместе с Сандрой навстречу выйдет Анжела.

Мать обняла сына, а потом отстранилась и выжидающе смотрела на него. Данте был младшим из ее сыновей, она всегда думала о нем, как о ребенке, и не заметила, когда он стал мужчиной.

— Как дела на пастбищах?

— Все отлично, только я соскучился по дому. И очень хочу есть!

Запахло жареной грудинкой и свежим хлебом. Данте сел за стол и впился зубами в мясо. Сандра топталась рядом, с тревогой ожидая, когда он спросит об Анжеле.

— Дома так тихо, — заметил он. — А где Анжела?

— Она больше не служит у нас.

Данте перестал есть и поднял глаза на мать.

— Как? Почему?

— Она сказала, что ей нужно уделять больше внимания своим детям. И я ее отпустила. По дому не так уж много работы, я справлюсь сама.

— Что ты говоришь, мама! — вскричал Данте, не думая о том, что выдает себя с головой. — Анжела не могла уйти просто так!

— Я говорю тебе правду.

Он выскочил из-за стола и бросился вон из дому.

Полуденное солнце изливало на дорогу ослепительные потоки света, а над головой словно плавала жидкая синева. На отвоеванных у камня клочках земли поспевали колосья, шелестела жесткая листва виноградных лоз. Стадо низкорослых корсиканских коров щипало клевер и лениво жевало жвачку.

Данте не помнил, как добежал до жилища Анжелы. Тревога смешалась в его душе с дикой радостью от предвкушения встречи с любимой женщиной.

Во дворе было пусто. Он распахнул незапертую дверь. Корсиканцы никогда не запирали жилищ — в Лонтано не было воров.

Сначала Данте показалось, что внутри никого нет, однако войдя во вторую комнату, служившую спальней, он увидел Анжелу.

Она лежала на кровати, укрытая одеялом. Данте почудилось, что женщина спит, но ее глаза были открыты. Прежде прозрачные, как ключевая вода, сейчас они напоминали мертвую заводь. У нее был мутный, затуманенный взгляд и осунувшееся, бледное, как у покойницы, лицо. Темные волосы разметались по подушке — Данте с ужасом увидел в них белоснежную прядь. Ему почудилось, будто за время их разлуки Анжела постарела на десяток лет и теперь их разделяет бездна. Во всем этом было что-то жуткое. Казалось, в углу комнаты притаилась и выжидает смерть.

Он упал на колени и схватил руку Анжелы — она была ледяной, несмотря на то, что на улице стоял нестерпимый зной.

— Что случилось?! Ты заболела?

— Все в порядке, все будет хорошо, — прошептала она. — Уходи.

  101