очень нудно 
32 
– Почему ты всегда прав?
– Потому что ты показала мне, как быть правым. Ступай, ступай!
Джесс побрела к двери.
– Ванна перелилась?
– Еще нет, но перельется, если ты будешь тянуть время.
– Спокойной ночи, Уолтер. И спасибо.
Закрыв за ней дверь, Уолтер сел в ее кресло и проверил, чтобы все пачки были перевязаны крест-накрест, в ее неподражаемом стиле. Те, что не были, он перевязал собственноручно. Затем уставился на одну толстенную папку, перевязанную простой синей лентой, – его досье. Завтра Джесс занесет туда его сегодняшние действия – на свет появятся новые проводящие пути.
Широко открыв дверцу сейфа, он начал убирать папки точно так же, как это делала она; последней папкой была его собственная. Затем он закрыл дверь сейфа и, как безумный, завертел диск. Что бы сказал Ари Мелос, если бы узнал, что Уолтер Дженкинс, самый опасный обитатель Психушки, знает комбинацию цифр на сейфовом замке доктора Уэйнфлит, равно как и то, что он имеет доступ к каждому шифру, который отпирает каждый замок в этом здании?
Потушив лампу с гусиной изогнутой шеей и выйдя из комнаты, Уолтер открыл дверь в недозволенное жилище Джесс: кровать была пуста. Так и есть, она заснула в ванне! Выдернув затычку слива, он снял с крючка большую банную простыню и завернул в нее обнаженное тело своей покровительницы. Без усилий перенеся ее на кровать, он насухо ее вытер, облачил ее в хлопковую ночную рубашку и, наконец, уютно подоткнул вокруг нее одеяло. Она проснется утром, ничего не помня о его своевременном вмешательстве.
Он не думал об этом как о любви. Уолтер Дженкинс чувствовал по-другому, не так, как другие люди, и никак не называл свои чувства. Мир Уолтера находился на целую вселенную вдали от миров всех остальных людей, хотя он и понятия не имел, что это так. Что Джесс для него сделала? Она научила эту абсолютную силу природы тому, что внутри его головы живет некая сущность, которую она называла Здравомыслием, и, сама того не зная, спровоцировала у него эмоцию, которую он называл Удовольствием. Удовольствие не соотносилось ни с животным, посаженным в клетку, ни с прирученным животным; это было огромное ощущение комфорта, которое он испытывал от понимания того, что люди считают это животное запертым в клетке или прирученным. Его мир разросся, как грибы после дождя, в размерах, в чувствах, в сложности. И он открыл изысканное удовольствие скрытности. Джесс считала его излеченным. Сам Уолтер никогда не чувствовал себя больным. Джесс мнила его чудом, которое она сотворила. Уолтер знал, что чудо тут ни при чем. Ибо их миры не сталкивались; они проходили друг мимо друга на расстоянии вселенной.
Со всех внешних точек зрения Уолтер жил жизнью узника, которого никогда не освободят, но которому полностью доверяют, которым восхищаются, которого даже любят. Поэтому, убедившись, что его покровительница в безопасности, что полученные ею результаты принадлежат только ей (и только ему), и установив, что все внутри ХИ в порядке, Уолтер направился по одному из корабельных коридоров к двери без надписи, за которой находилось его особое жилище, чтобы лечь спать.
На самом деле это был не совсем сон – он погрузился в состояние, похожее на транс, которое его освежало и давало ему преимущество над всеми известными ему людьми, потому что из этого состояния он мог за секунду прийти в полное сознание и быть готовым к действию. Заторможенный Уолтер Дженкинс? Никогда.
Заторможенной проснулась Джесс, и была благодарна за это. Это вялое, ленивое состояние означало, что она для разнообразия действительно выспалась и может настроиться на мирное воскресенье в своем кабинете со своими досье, когда голова ясная после настоящего отдыха. Смутно ей вспомнилось, как Уолтер уложил ее в постель, и она улыбнулась. Бывало ли такое, чтобы он не пришел ей на помощь? Ответ гласил: нет. Становилось все труднее воскресить в памяти образ Уолтера до лечения: зомби в сочетании с вопящим маньяком? Всю жизнь его «неприятности с законом» были настолько ужасны, что начиная с тринадцатого дня рождения все его правонарушения совершались в пределах какого-нибудь центра для содержания под стражей. Он был родом из горных штатов, где имелись тюрьмы для закоренелых преступников, но Уолтер был единственным в своем роде. После того как он захватил конвоира и двух арестантов, забаррикадировался в камере и замучил их до смерти, люди боялись приближаться к нему. Меньшие меры предосторожности предпринимались при кормлении тигров или горилл в зоопарке, потому что те были более предсказуемы. В ходе своего последнего приступа безумия Уолтер буквально разорвал на мелкие куски своего собрата-заключенного.
32 
