ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Обрученная во сне

очень нудно >>>>>

Королевство грез

Очень скучно >>>>>

Влюбленная вдова

Где-то на 15 странице поняла, что это полная хрень, но, с упорством мазохостки продолжала читать "это" аж до 94... >>>>>

Любовная терапия

Не дочитала.... все ждала когда что то начнётся... не понравилось >>>>>

Раз и навсегда

Не понравился. Банально, предсказуемо, просто неинтересно читать - нет изюминки. Не понимаю восторженных отзывов... >>>>>




  37  

Денис согласился на эту встречу с неохотой. Опять папашка будет жаловаться на бездушную жену, давно уже бывшую. А ему работать надо! Но молчал, потому что, во-первых, отца было жаль, во-вторых, не хотел, чтобы он снова надоедал матери.

Они ели палтуса под каким-то изысканным маринадом, очень вкусного, между прочим. Отец с печалью рассматривал сына и наконец выдал набившую оскомину фразу:

– Как ты похож на Асю. Одно лицо, только в мужском варианте.

Денис спокойно кивнул. Что есть, то есть.

– Как я ее любил! – Никита Владимирович с упоением принялся предаваться воспоминаниям. – Что только для не нее не делал! И какой результат…

И тут Денис не выдержал. Обычно он молча выслушивал отцовские откровения, проигрываемые тем с занудностью затертой шарманки, но тут его прорвало:

– Папа, если бы ты хотел, чтоб она оставалась с тобой, то не нужно было принижать и ее саму, и ее работу.

Никита Владимирович поразился.

– Принижать? Я никогда этого не делал.

– Да? А кто говорил, что ее научные труды жалкий никому не нужный мусор? И не отпирайся, я сам это слышал. Хоть и маленький был, а помню. И еще ты ей говорил, чтоб она посуду лучше мыла, чем всякую ересь сочинять.

Отец уставился на него с изумленным видом.

– Да? Я этого не помню. Неужели я такую ахинею нес?

– Это еще мелочи. Когда она кандидатскую взялась писать, ты все ее черновики выкинул. И сказал, чтоб она не дурью маялась, а еще одного ребенка родила.

Никита Владимирович озадаченно потер намечавшуюся плешинку на голове. Денис подозревал, что волосы потому и выпадают, что он их нещадно теребит.

– Я помню, как просил еще одного малыша завести, но не в такой же форме. Это ты преувеличиваешь. Или тебе Ася такую чушь наговорила.

– Мама о тебе вообще не говорит. Никогда. Мне порой кажется, что все с тобой связанное она постаралась забыть. Я тебе говорю то, что помню сам. Все-таки в семь лет многое можно запомнить. А мне было семь, когда мама подхватила меня и сбежала.

– Я ее любил! И никогда не обижал! – Никита Владимирович постарался сказать это твердо, но прозвучало как-то жалко и вопросительно, будто он ждал подтверждения своим словам.

– Но мать от тебя поэтому и ушла. Надоело ей быть домохозяйкой. Не ее это. И бесконечные унижения ее достали.

– Я ее не унижал…

– Да? А как бы ты отнесся к тому, что я сейчас тебе объявил, что ты всего-то жалкий подражатель, и из тебя никогда путнего бизнесмена не получится, даже и не пытайся?

Отец насупился и нервно повертел в руках вилку.

– Я что, и такое говорил?

– Если поменять «бизнесмена» на «ученого», то да.

Никита Владимирович налил себе вина и залпом выпил весь бокал.

– Слабовато винишко. – Он помахал официанту и велел: – Конька бутылку. Хеннесси. Выдержка не ниже КС. – И уже сыну: – Будешь?

Тот ожидаемо отказался.

– А мне надо. Как-то твои слова все поставили с ног на голову. Или наоборот? Я-то никак понять не мог, с чего она от меня ушла. Таким себе заботливым и любящим казался, почти святым. А что? Не пил, не гулял. Курил и то редко. А сейчас и вообще бросил. А получается…

Официант принес бутылку с нарезанным лимончиком на тарелке, открыл, налил на четверть похожего на тюльпан снифтера из толстого богемского стекла, вопросительно посмотрел на клиента, тот кивнул в знак достаточности.

Отец покрутил в руках бокал, давая раскрыться аромату благородного напитка.

– Мне после ее ухода обидно было до слез. И больно. Но хоть пожалеть себя можно было, друзьям пожаловаться, типа: кто ж знал, что Ася такая неблагодарная? А получается что? Я сам виноват? Но почему она мне ничего не говорила? Думала, что и сам догадаюсь? А я, дурак, не догадался!

Он опрокинул коньяк, закинул в рот дольку лимона пожевал.

– Лимон портит коньяк. Весь вкус перебивает. Хотя я тоже хорош. Его медленно пить надо, по глоточку, и закусывать горьким шоколадом. Похоже, мне надо было водку заказать. Сплоховал. Для того, чтоб напиться и забыться – водка самое то. И лимон с ней хорош.

Денис продолжал вопросительно смотреть на отца. Тот как-то сразу постарел и осунулся. Денис решил, что зря ему сказал про мать и его нелестные в ее адрес слова. Молчал раньше, вот и надо было молчать дальше.

Но Никита Владимирович внезапно взбодрился.

– Но, с другой стороны, не все потеряно. Ее еще можно вернуть.

Денис поразился сделанным отцом выводам.

– Как это?

– Пообещать поддержку во всех начинаниях, завести домработницу, в общем…

  37