очень нудно 
41 
– Блин! – Денис со злостью швырнул на пол гаечный ключ, которым он постукивал по столу во время этой будоражащей воображение речи. На полу, покрытом керамогранитом, остался приличный скол. – Дьявол!
– Вот именно! – поддержала его Лариса. – Денис, во имя человеколюбия женись уже давай! И пусть оборону твоя жена держит, нечего государственное имущество портить.
– Полностью присоединяюсь к предыдущему оратору! – торжественно поддержал ее Геннадий. – А то что-то жарковато уже становится. Так глядишь на работу придем, а начальника нет как нет. Умыкнули.
В отдел стали заходить другие сотрудники, не имеющие понятия, из-за чего, вернее, из-за кого разгорелось нешуточное сражение возле их НИИ, и собеседники замолчали.
Угрюмый Денис ушел к себе и принялся за работу, не зная, как призвать к порядку зарвавшихся девиц. Прилюдно они его делить уже начали, это что? Этак вообще скоро пополам распилят, как пообещал разобиженный на него Константин Петрович.
После работы пошел домой, приготовил ужин, но есть не хотелось. Накормил мать, сказал ей, что пойдет погуляет и вышел на улицу. Куда пойти? Если дать волю ногам, они пойдут в одном направлении. И он даже знает, в каком. Но нужно передохнуть. Взять тайм-аут. И разобраться с настырными поклонницами.
Спустившись на этаж, вспомнил о просьбе отца. Набрал его номер. Кратко сказал:
– Папа, привет! Я ушел. Но я тебе ничего не говорил!
Отключив телефон, остановился перед квартирой Вероники. Позвонил. Через пару минул распахнулась дверь и на него взглянула она. Денис остолбенел. Похоже, Ирина драться умела. Веронике совершенно не шел обширный синяк под глазом, тщательно замазанный, но тем не менее весьма заметный. Кроме того, ее украшала разбитая до крови распухшая губа и расцарапанная щека.
Увидев его, она вздрогнула и хотела захлопнуть двери, но он быстро поставил ногу в притвор.
– Я пришел сказать тебе, что нехорошо прилюдно выяснять отношения, но, похоже, ты уже и сама обо всем догадалась. На ошибках учатся?
– Как ты мог связаться с такой швалью? – Вероника яростно, но тихо зашипела, боясь, что ее услышат родители.
– А чем Ирина лучше тебя? Просто на оскорбления она отвечает действием, потому что гораздо темпераментнее, только и всего. – Денис насмешливо осклабился, с недостойным удовлетворением разглядывая ее побывавшую в бою физиономию.
– Ах, ты… – Вероника захлебнулась от возмущения.
– Да, я такой. Не пряничный мальчик, а нормальный парень. Не любящий наездов, кстати. И то, что ты сегодня получила отпор, вселяет надежду на твое понимание ситуации. Надеюсь, до тебя дошло, что ко мне лучше не соваться? Не то я скажу Иринке твой адрес. Насколько я знаю, она не работает, то есть обладает массой свободного времени. К тому же жутко злопамятная. Почти как ты.
Вероника вспомнила о гордости, дипломатичности и полезности манипулирования окружающими. Задрав нос, пообещала:
– Ты мне не нужен! Я уже забыла, как тебя и звали!
– Замечательно! – он от всей души одобрил ее слова.
Вынул ногу и позволил ей закрыть дверь. Насвистывая, быстро спустился вниз и вышел на улицу. Если б он мог слышать, как Вероника, закрыв дверь, сквозь зубы пообещала:
– Ничего, голубчик, я тебе жизнь испорчу так же, как ты мне! – у него настроение было бы отнюдь не столь радужным.
У дома уже остановился большой черный семиместный джип «шевроле», из него вышел помпезный Никита Владимирович в строгом черном костюме, в белой рубашке, при галстуке и с большим букетом алых роз наперевес.
Прекратив свистеть, Денис выругался:
– Блин, разоделся, будто свататься идет! – и устремился к папашке.
– Папа, ты чего творишь?
– А что? – Никита Владимирович не мог понять агрессивного настроя сына. – Я поговорить иду. К даме. А дамам принято цветы дарить.
Денис решительно отобрал у отца букет.
– Папа, если ты с такой помпой заявишься к маме, она тебя и на порог не пустит! Говори, что ты пришел ко мне. И не жди, когда она тебя впустит, втирайся сам.
– Втирайся? – отец был слегка шокирован.
– Да! Мама открывает дверь не глядя, вот и пользуйся моментом. Потом тебя выставить будет гораздо сложнее. И никаких цветов! Сыновьям цветы носят только на могилу! Вот помру, тогда и носи.
Никита Владимирович испуганно отшатнулся.
– Да бог с тобой! Ты чего несешь-то?
– А что? Меня уже несколько человек пообещали пришить, пришибить, уничтожить как личность.
41 
