Последние отзывы

  70  

— Я понимаю, что это было бы катастрофой. Это все равно как пытаться сделать человека таким, каким он, по-вашему, должен быть. Вместо того, чтобы помочь проявиться хорошему в нем... заглушить зло...

— Я думала только о живописи. Это единственный предмет, о котором я могу рассуждать со знанием дела.

— И воодушевление, с каким вы говорите о ней, подтверждает вашу компетентность. Скажите, каковы успехи моей дочери в английском?

— Отличные.

— И вам не трудно совмещать работу над картинами с этим менее приятным занятием?

Я улыбнулась.

— Оба эти занятия доставляют мне удовольствие.

— Я рад, что мы можем угодить вам. Я полагал, что вам скучно здесь, в провинции.

— Ни в коем случае. Я должна поблагодарить вас за разрешение пользоваться вашими лошадьми.

— Жизнь в замке стала намного спокойнее, чем раньше. — Он посмотрел куда-то поверх моей головы и холодно добавил:

— После смерти моей жены мы принимаем гораздо меньше гостей, чем бывало. Может быть, сейчас что-то изменится — мой кузен собирается жениться, и его жена будет хозяйкой в замке.

— До тех пор, — неожиданно для себя произнесла я, — пока вы сами не женитесь.

В голосе его зазвучали горькие нотки:

— С чего вы решили, что я женюсь?

Я почувствовала себя виноватой за допущенную бестактность и попыталась оправдаться:

— Это, наверное, было бы естественным... через какое-то время.

— Вы разве не знаете обстоятельств, при которых умерла моя жена, мадемуазель Лоусон?

— Я слышала... разговоры, — ответила я, понимая, что одной ногой ступила в трясину и должна ее быстро вытащить, пока меня не затянуло туда с головой.

— Ах, — сказал он, — разговоры! Некоторые уверены, что я убил свою жену.

— Вы не должны обращать внимание на такую чепуху.

— Вы смущены? — он улыбался весьма вызывающе. — Это говорит о том, что вы не считаете эти разговоры чепухой. Вы считаете меня способным на самые гнусные деяния, признайтесь.

Мне было неловко, сердце мое бешено колотилось.

— Конечно, вы шутите, — сказала я.

— Типично английская манера: тема неприятная, поэтому мы не станем ее обсуждать. — В его глазах вдруг сверкнул гнев. — Конечно, мы не станем ее обсуждать, лучше продолжать верить в виновность жертвы.

— Вы совершенно неправы, — спокойно ответила я, несмотря на свое удивление.

Спокойствие вернулось к нему так же быстро.

— А вы, мадемуазель Лоусон, восхитительны. Вы понимаете, что при данных обстоятельствах я больше не женюсь. Но вы, наверное, удивлены, что я обсуждаю с вами свои взгляды на брак?

— Удивлена, не скрою.

— Но вы ведь слушаете меня с большим сочувствием. Я не имею в виду сочувствие в его обычном сентиментальном смысле. Я говорю о том, что ваша рассудительность, здравый смысл, откровенность склонили меня к тому, чтобы столь неблагоразумно обсуждать с вами мои личные дела.

— Я не знаю теперь, должна ли я благодарить вас за комплименты или извиняться за то, что вынудила вас вести себя неблагоразумно.

— Вы как всегда откровенны. Поэтому я сейчас задам вам вопрос, мисс Лоусон. Вы ответите мне со всей прямотой?

— Я постараюсь.

— Хорошо, тогда я спрашиваю: верите ли вы в то, что я убил свою жену?

Я была застигнута врасплох: тяжелые его веки наполовину прикрывали глаза, но я знала, что он внимательно наблюдает за мной, и в течение нескольких секунд хранила молчание.

— Спасибо, — сказал он.

— Но я еще не ответила.

— Ответили. Вам нужно было время, чтобы найти тактичный ответ. Я не просил быть тактичной. Я хотел, чтобы вы сказали правду.

— Вы должны позволить мне сказать, раз спросили мое мнение. Я ни одну секунду не верила, что вы дали своей жене смертельную дозу опия, но...

— Но...

— Может быть, вы... разочаровали ее... может быть, вы не сделали ее счастливой. Я имею в виду, что, может быть, она была несчастлива с вами и предпочла лишить себя жизни.

Он слушал меня с кривой усмешкой на устах. Только тогда я "ощутила, как он несчастен, и меня переполнило желание сделать его счастливым. Разумеется, это было нелепо, но я не могла этого отрицать. Наконец я увидела настоящего человека за маской надменности и равнодушия к окружающим.

Он будто прочел мои мысли: выражение его лица стало жестким и он ответил:

— Теперь вы видите, мадемуазель Лоусон, почему я не имею намерения жениться; вы считаете, что за мной есть какая-то непонятная вина, и вы, такая мудрая молодая женщина, несомненно правы.

  70