очень нудно 
93 
– Да вы, ребята, одно сплошное милосердие, – язвительно возразил Эрик. – Она все-таки не собака, которую вы можете переправить ветеринару, отдать в приют или усыпить, когда она состарится. Наша мама – человек! Она постоянно заботилась обо всех нас, да сейчас и заботится, когда мы нуждаемся в этом. Почему бы и ей не жить с мужчиной, способным окружить ее заботой и теплом? Большинство людей ее возраста живут в браке или имеют любовников. Она тоже может жить так.
– О, ради бога!
Шарлотта воздела глаза к небу, и Полю стало неуютно. Он терпеть не мог обсуждать серьезные вопросы, предпочитая, чтобы все получалось легко и быстро. Мать никогда не доставляла ему хлопот, не жаловалась на свое одиночество, и отсутствие в ее жизни мужчины он воспринимал как данность.
Эрик считал Ксавье отличным парнем, ему еще не приходилось видеть свою мать такой счастливой, кроме того блаженного времени, когда все они были маленькими. Но в последние годы Эрик временами замечал в ее глазах печаль и испытывал беспокойство от того, что мама живет в одиночестве, даже испытывал перед ней вину, хотя и не был готов переселиться в Париж, чтобы разрешить эту проблему. И никто из них не горел таким желанием. С появлением Ксавье в глазах у мамы появилась искра, и вот теперь они расстались…
– Ну, я все же думаю, что куда лучше, если его не будет здесь и нам не придется терпеть какого-то незнакомца на Рождество, – капризно заявила Шарлотта.
– Руперт тоже незнакомец. Мы его совершенно не знаем, – огрызнулся Эрик, причем достаточно громко, чтобы его слышал будущий зять.
Если бы Шарлотта умела убивать взглядом, Эрик тут же свалился бы замертво к ее ногам.
– Он отнюдь не незнакомец, – прошипела она. – Мы с ним помолвлены!
– Великолепно. Я рад за вас. Тогда почему бы маме не иметь близкого друга?
– Какой смысл в этом разговоре? Она порвала с ним, а значит, он ей тоже не подходит. Так о чем же мы спорим? – вмешался Поль.
– Это дело принципа, – настаивал Эрик. – Я не думаю, что вы двое когда-нибудь задумывались о том, счастлива ли она в своем одиночестве и хорошо ли ей так жить.
– Она привыкла к этому, – возразил Поль, – к тому же у нее есть друзья.
– Друзья далеко не то же самое. Я был чертовски одинок, пока не встретил Аннелизу.
– О, ради всего святого, Эрик, какой может быть секс в ее возрасте! – Лицо Шарлотты отразило ее отвращение к этому предмету.
– Как мы можем об этом судить? И почему она должна ставить крест на своей сексуальной жизни? Некоторые пятидесятилетние женщины в наши дни даже детей рожают.
– Черт возьми! – ужаснулся Поль. – Только представьте, что она обзаведется ребенком. Этого нам только не хватало!
– У тебя же будет ребенок, – подначил брата Эрик, – и мы все с радостью ожидаем его появления на свет.
– Мне тридцать один год.
– Но вы не женаты. И если мы с Аннелизой когда-нибудь заведем ребенка, мы тоже не будем женаты. Никто из нас не верит во все эти формальности. Так что мы, возможно, куда более шокируем окружающих, чем она, но, что бы мы ни делали, мама принимает это как будто так и надо. Женаты мы или нет, есть ли у нас дети, с кем мы хотим жить – она никогда не навязывала нам своего мнения и ничего не требовала от нас. Так почему же вы двое так уверенно порицаете ее за то, что она делает, и почему мы все полагаем, что она обязана жить в одиночестве? – упрямо выступил в защиту Шанталь Эрик.
– Ей, должно быть, лучше жить в одиночестве, – не преминула напомнить Шарлотта. – Ты сам сказал, что она его выгнала.
– Это не значит, что мама в восторге от своего решения. Мне она кажется грустной.
– А по мне, так она выглядит прекрасно, – решительно отрезала Шарлотта. – Завтра мы собираемся идти с ней выбирать мне подвенечное платье. Ее это порадует.
– Это порадует прежде всего тебя. Что мы в жизни сделали для нее?
Братья переглянулись, не найдясь с ответом. Они никогда не думали о матери в этом плане. Она отдавала им всю себя, но им даже не приходило в голову сделать что-то для нее, да Шанталь никогда и не просила их ни о чем, она была абсолютно нетребовательной личностью.
Пока они раздумывали над этим, Шанталь позвала их к столу, поставила красное вино в графине и подала ужин. Все шумно расселись и с удовольствием погрузились в кулинарные изыски матери. Расправившись с ними, они дружно сошлись во мнении, что ее блюда удались гораздо лучше, чем обычно. Ужин был просто великолепен.
93 
