11 
Он упал на нее сверху, лицом к лицу, и на мгновение ей показалось, что он поцелует ее. Она замерла под его тяжестью. Если он поцелует ее, то мир никогда не будет прежним.
— Кажется, я повредила коленку, — простонала она, пытаясь выиграть время.
— Ты серьезно?
— Боюсь, что да. О-о-о, больно.
Тори лежала на спине и смотрела на безмятежное голубое небо, пушистые облака. Она чувствовала, как он освобождает ее ногу от брюк, что было не слишком трудно, поскольку они были размера на два больше. Ей приходилось носить ремень, чтобы они не сваливались.
Затем она почувствовала его сильную руку на своей ноге. Когда успела обычная, перепачканная во время копания в саду коленка превратиться в такую эрогенную зону?
— Не трогай! — сказала она сквозь стиснутые зубы. Его прикосновение стало еще осторожнее, еще нежнее.
— Нога немного припухла. Тебе очень больно?
— Просто агония, — сказала она, чувствуя, как бешено колотится сердце.
Две женщины, около тридцати, очень стильные, с большими породистыми собаками на поводках, прошли мимо, громко смеясь и посылая откровенно заинтересованные взгляды в его сторону.
Адам взглянул на них. Одна из них улыбнулась.
Он повернулся и удивленно спросил у Тори:
— Моя знакомая?
— Я не в курсе, — нахмурилась Тори, — тебе лучше знать.
Он не ответил.
— Кажется, травма не очень серьезная, но сезон роликовых коньков закончен. — Он старался не показывать свою радость по этому поводу. — Попробуй, сможешь ли ты идти.
Он стал подниматься, забыв о коньках на собственных ногах. Они, естественно, разъехались, и он рухнул рядом с Тори.
Адам выругался, как всегда ругался в подобных случаях. Тори расхохоталась.
Он, кажется, не заметил ее смеха. Сев спиной к ней, он сосредоточенно развязывал коньки и стаскивал их с ног. Наконец на его лице появилось такое облегчение, что Тори снова рассмеялась.
— Так держать, моя девочка! — сказал он. — Рассмеяться в лицо опасности! Поглумиться над болью!
Да уж, боль она чувствовала. И не сомневалась в том, что она как раз и не была «его девочкой». Она чувствовала себя предательницей за эти мысли, хотя Марка уже не было в живых, хотя ему уже все равно. Может быть, он даже обрадовался бы возвращению Адама в жизнь Тори.
Марк никогда не догадывался, как тяжко ей было тогда, когда она ответила «нет» Адаму. Правда в том, что она была обыкновенной девочкой. Совершенно обыкновенной. А что касается Адама, слово «обычный» было менее всего применимо к нему. Как он мог быть счастлив с ней?
Просто это была его прихоть, один из тех импульсивных поступков, которыми он так славился. Все было импульсивно с тех пор, как он однажды влез в окно ее спальни в четыре ночи, чтобы сообщить, что он починил старый развалившийся мотоцикл, который побывал в аварии. И предложил опробовать его в поездке в Банф. Он пообещал ей завтрак, когда они доберутся туда.
Поездка была в духе Адама. Увлекательная. Феерическая. Полная ожиданий приключений и опасности. А потом ни с того ни с сего он сделал ей предложение.
Ее сердце кричало «да». А разум сказал, что она не та девочка, которая любит приключения и развлечения. Она девочка, которая хочет стабильности. Жизни, текущей одинаково изо дня в день.
Сады и аккуратные заборчики. Велосипеды, чтобы совершать привычные прогулки по набережной.
И она выбрала Марка. Спокойную, предсказуемую жизнь.
У него обнаружили рак через две недели после свадьбы.
Она никогда не роптала на судьбу, не воспринимала ее как насмешку. Никогда. Но она почувствовала себя раздавленной. Ей пришлось понять, что есть вещи, которыми люди могут управлять, а есть — которыми не могут. Это совсем не было спокойной и предсказуемой жизнью. Даже если ее очень аккуратно планировать.
— Ты в порядке? — внезапно прервал ее мысли голос Адама, который оказался близко, слишком близко, и казалось, что он заглянул к ней в душу.
Она кивнула, заставила себя улыбаться.
— Ты знаешь меня. Глумлюсь над болью.
— Обхвати мою шею, раз, два, три… Прыгай!
Она подпрыгнула, оказалась у него за спиной и почувствовала себя неожиданно тяжелой.
— Смахивает на мой первоначальный план. Держись крепче.
Она и держалась. Это было очень странное чувство. Как будто земля ушла из-под ног. Как будто ангел-хранитель ее внезапно покинул.
— Ты в одних носках, между прочим, — указала она ему.
11 
