очень нудно 
55 
- Почему бы тебе не принести мне упаковку светлого пива и отправить меня восвояси, - сказал он приглушенным голосом.
Зои поставила на стол кружку.
- Сначала попробуй это.
Алекс потянулся за кофе дрожащими руками.
- Позволь мне… - начала Зои, беря его за руки.
- Мне не нужна помощь, - прорычал он.
- Ладно, - ответила она мягко, отступая назад.
Ее терпение раздражало его. Из-за рисунка вишни на обоях у него болели глаза. В его голове гудело, как на концерте рок-группы.
Как только он поднес чашку ко рту, Алекс начал пить так, будто от этого напитка зависела его жизнь. Он попросил еще одну порцию.
- Сначала попробуй это, - сказала она, поставив перед Алексом маленькую тарелку.
В тарелке был золотой, словно пирог, квадрат, украшенный тонкими полосками цукатов. Аромат корицы достиг носа Алекса. Зои налила молоко в тарелку и протянула ему ложку.
Испеченная овсянка была нежной внутри и хрустящей на краях, словно рассыпчатая сладость с ароматом цитрусовых. Молоко, впитавшись в овсянку, сделало ее более мягкой, и каждая последующая ложка была более вкусной, чем предыдущая. Эта овсянка не шла ни в какое сравнение с той, которую он терпеть не мог.
Когда он поел, чувство “отравленности” покинуло его. Алекс расслабился и начал глубоко дышать. Эйфория… Зои что-то делала на кухне, переставляя кастрюли, сковородки, и не требовала от Алекса ответных реплик. Он понятия не имел, о чем она говорила. Вроде о разнице между закрытым фруктовым пирогом и яблочным пудингом - все это было очень далеко от Алекса. Но он хотел завернуться в звук его голоса, как в чистое хлопковое одеяло.
У него появился распорядок дня: каждое утро перед работой он приезжал в “Логово художника” и съедал любой приготовленный Зои завтрак. Полчаса, которые он проводил с ней, были тем временем, вокруг которого он строил свои планы. После того как он уезжал, чувство благополучия исчезало с каждым часом, пока на город не опускалась сырая и темная ночь.
Его сны были пронизаны кошмарами. Ему часто снилось, что он снова начал пить, и Алекс просыпался в холодном поту. Даже зная то, что это были всего лишь сны, что он не падал с поезда, он не прекращал паниковать. То, что охватывало его ночью, знало, что утром он будет с Зои.
Она всегда говорила: “Доброе утро!” - будто оно действительно было добрым. Всегда она ставила перед ним тарелку с очередным блюдом, цветущим от вкуса, цвета и аромата. Суфле - настолько легкое, что казалось, будто оно приготовлено только одним желанием с добавлением капельки магии. Яйцо Бенедикт*, покрытое голландским соусом цвета подсолнуха. Она создавала симфонии из яиц и мяса, стихи из хлеба, мелодии из фруктов.
*Яйцо Бенедикт - блюдо на завтрак: сэндвич с яйцом под соусом.
Кухня для Зои была более интимным местом, чем спальня. Она была ее мастерской, устроенной именно так, как она хотела. Открытая кладовая, полки почти от пола до потолка, на которых она хранила ряды разноцветных специй в стеклянных баночках и старомодные пенсовые фляги, наполненные мукой, сахаром, овсом, ярко-желтой кукурузной мукой и пухлыми бежевыми орехами пекан. Здесь были бутылки бедно-зеленого оливкового масла из Испании, чернильного бальзамического уксуса, кленового сиропа, меда из полевых цветов, огромное количество баночек с разными джемами и вареньями, которые блестели в солнечном свете как драгоценные камни. Зои была мастером в приготовлении кулинарных шедевров, а Алекс - в плотницких работах.
Алекс любил наблюдать, как Зои работает. Она двигалась по кухне как неуклюжая балерина: изящные движения часто сменялись резкими рывками, когда Зои снимала тяжелую кастрюлю с плиты или когда захлопывала дверь духовки. Она обращалась с сотейником так, будто это был музыкальный инструмент: захватывала ручку и отдергивала руку острым движением так, чтобы то, что находится внутри, подскочило в воздушном танце.
Однажды в воскресенье, когда Алекс завтракал в гостинице, Зои подала ему тарелку с овсянкой и пахтой с добавлением сыра и пряными кусочками обжаренной колбасы.
Пока он ел, Зои сидела напротив и пила кофе. Ее близость немного смущала его. Обычно она работала, пока он ел. Алекс украдкой взглянул на ее руку и заметил на внутренней стороне след от ожога. Он хотел прижаться к нему губами.
- Привезли ящики, - сказал он. - Мы установим их чуть позже, но на этой неделе, и я построю для тебя кухонный остров*.
55 
