Гранд Альба Карл Фердинанд Игулада-де-Кераль

Утром князь и княгиня провели в постели времени намного дольше обычного, и когда вышли на воздух — их встретила неожиданная изнуряющая жара.

— Как у них только клубника растет в таком пекле, — удивился Зверев, отступая обратно в тень гульбища. — Давно завялиться вся должна.

— Сейчас еще ничего, не так знойно. Бывает, так и не выйти на свет вовсе, — ответила Полина. — Дети, вон, токмо по вечерней прохладе гуляют.

— Гуляют? — заинтересовался Зверев. — Интересно, где, куда?

— Знакомцев завели немало. Чай, дело молодое, — расслабленно отмахнулась княгиня. — Пребрана с женихом прогуливалась, Ерема с Ариной тоже не раз с ними выходили. У Карла здесь родичей и знакомых в достатке, через него со многими сошлись, на балах много раз бывали, на охоту выезжали, на купание, в иные места.

— В «иные» — это куда? — еще больше заинтересовался Зверев.

— Четы королевской ныне в Аранхуэсе нет, — спокойно объяснила Полина. — Король Филипп выразил недовольство теснотой здешнего замка и повелел его перестроить. Второй год строители стараются, а его величество лишь дважды изволил побывать, дабы осмотреть, как они работают. Посему приемов в здешнем королевском дворце теперь нет, однако же в парк знатных особ пропускают невозбранно. Здесь преизрядно летних домов у самых достойных родов. Пусть без короля в городе не так многолюдно, но есть с кем повеселиться. Опять же, до Толедо всего день пути на рысях. На королевский бал, коли поутру отправиться, легко можно поспеть. И на королевскую охоту по приглашению вовремя явиться. Нет-нет, не смотри так на меня, батюшка! Все приличия наши дочери соблюдают. Коли где и веселятся, то токмо в присутствии брата своего или моем, да и я сама на балах лишь в сопровождении дядюшки, родича моего старшего, появляюсь. На купание же али охоту и вовсе не езжу. И с женихом наедине Пребрана никогда не остается. Не беспокойся.

— Все равно как-то буйно слишком все это выглядит, — передернул плечами Зверев.

— Нравы здешние несколько от наших отличаются, батюшка. Хоть и дики, но не хочется белыми воронами казаться. Ты не думай, скромность и целомудрие гышпанцы чтут не меньше нашего. Но коли девушка скромная с родственниками гуляет али в иные места на люди выходит, то пошуметь, повеселиться, поговорить с кем, даже танец провести ей не в укоризну.

— Танцы?! — изумился Зверев, уже давно подзабывший это слово среди величавых хороводов и скоморошьих присядок.

— Ты не гневайся, ты на них взгляни хоть раз поначалу, — опять испугалась супруга. — Это всего лишь basse danse, или estampie, королевская павана. Они вполне благочинны и пристойны. Не допускают никаких вольностей.

— Если ты говоришь, что пристойны, — кашлянул Андрей, — стало быть, так оно и есть. Не сомневаюсь.

Знала бы милая, чудесная воспитанница монастыря, с кем разговаривает и каковы танцы были в детстве ее супруга! Зверев кашлянул еще раз и мотнул головой:

— Вина!

— Лукерья, вина князю немедля! — потребовала княгиня и зачем-то добавила: — Разбавленного! Ты не беспокойся, княже, это не лихоманка, это воздух тут такой, сухой больно. А хочешь, пойдем с тобой у реки погуляем? Хворь как рукой снимет!

Князь Сакульский еще немного прокашлялся и согласно кивнул:

— Пошли.

Но отправиться на реку они не успели. По лестнице, ведущей с гульбища вниз, дробно простучали пятки, и рядом возник веселый князь Друцкий в замшевом коричневом колете и пухлом берете того же цвета, низко поклонился, изобразив что-то рукой на здешний манер.

— А я слышу, голоса доносятся. От и помыслил, что голубки это наши наконец-то проголодались и объятия свои разжать решили. Так и знал, так и знал. Оттого и повелел приготовить легкий херес и гаспаччо,^[7] которое снимет легкий голод, но не отяжелит живот, оставив силы для новых деяний, — дядюшка весело подмигнул. Наверное — понимающе, но получилось у старика как-то неестественно. — Полюшка, подгони холопок своих, все уже приготовлено, в погребе остывает. Пусть несут.

  26