очень нудно 
28 
— Ермолай! А вот тебе глаза завязывать не следовало! — громко посетовал князь Сакульский.
— Батюшка?! — Один из кавалеров, играющих под навесом, метнулся из стороны в сторону, оступился и шумно рухнул прямо в бассейн. Только там он догадался сдернуть повязку, вскочил, оказавшись в воде по грудь. Остальные гости тоже засуетились, снимая повязки, оправляясь, подбирая и нахлобучивая на голову береты и шляпы. Девушки попытались незаметно убрать бутылки, пряча их вниз и прикрывая юбками. На столе оставались вазы с фруктами и множество кубков. Видимо, родителям следовало догадаться, что в них давили сок.
— Батюшка, батюшка! — От дома подбежала Пребрана, ведя за руку раскрасневшегося паренька. — Батюшка, прости, не уследили. Батюшка, это он. Хочу представить тебе гранда Альба Карла Фердинанда Игулада-де-Кераля. Прости, это должен был сделать дядюшка Юрий Семенович, но он, вестимо, в отъезде. А Карл, узнав о твоем приезде, так торопился представиться, что… Его не оказалось дома.
Гышпанец, поняв, что говорят о нем, чуть присел, склонился, отработанным жестом попытался поймать край головного убора — но, как и прочие гости, оказался простоволосым. Тем не менее гранд не смутился, быстро и изящно изобразил рукой несколько уважительных движений, выпрямился, вернув руку к груди.
— И тебе не хворать. — Князь поклонился в ответ: спокойно и с достоинством, в подбородок и без циркачества.
От навеса снова послышался громкий плеск: Ерема, попытавшись вылезти, соскользнул с мокрого камня, ограждающего бассейн, и бухнулся назад.
Гранд де Кераль о чем-то быстро заговорил, кивая и улыбаясь.
— Он очень счастлив тебя видеть, батюшка, — пояснила Пребрана, явно пытаясь переводить. — Он выражает тебе всяческое уважение и восхищение. Еще он меня очень хвалит… — Она зарделась.
— Так он тобой или мной восхищается? — скривился Зверев.
— Ты не прав, батюшка, — мотнула головой девушка. — Гышпанцы о твоих подвигах зело наслышаны. И про набег на сарацин с казаками, и про сечу под Казанью, про мудрость твою огненную. Про поход Литовский.
— Гышпанцы знают про мой поход против ордена крестоносцев? Очень, очень должно быть, добрые у них обо мне отзывы.
Молодые люди перекинулись несколькими словами, и гранд де Кераль снова поклонился.
— Карл говорит, что доблесть и отвага достойны уважения даже у врага. Но ты сражался супротив сарацин куда чаще, нежели против воинства христова. Они считают тебя достойным и важным союзником.
Подбежавший молодой дворянин сунул в руку гранда шляпу с распушенным петушиным пером. Де Кераль надел ее и чуть приосанился, слегка отведя ногу.
Паренек Андрею понравился. Чем-то напоминал он горностая: остролицый, остроносый, темноглазый, поджарый и игривый. Подрастет — заматереет, какие его годы. Веселость пропадет, когда ответственность на плечи свалится. Кто в детстве оболтусом не был? Храбрые витязи, что на Молодях, под Казанью или Юрьевым насмерть стояли, живота не жалея, тоже когда-то и юбки девкам дворовым задирали, и медом хмельным в стогах баловались, и от монастырской грамоты на Ивану Купалу из окон сбегали. Однако же когда Русь на поле ратное призвала — не осрамились ни разу.
Во дворе снова плеснуло, послышался девичий хохот: теперь в бассейне барахтались уже трое кавалеров, поднимая высокие волны. Вода выхлестывала наружу, туда-сюда носились перепуганные карпы, разбивая морды о стены. Похоже, Ермолаю решили помочь, но не рассчитали то ли своих сил, то ли скользкости камня.
— Вы там хоть пару рыбешек на ужин поймайте, коли уж все равно влезли, — предложил Зверев. — Надеюсь, хозяин не возражает.
Гранд, с трудом сдерживая смех, закивал.
— Надеюсь, у них есть водопровод? — поинтересовался князь. — Бассейн, похоже, придется заполнять снова.
Пребрана сказала пару слов жениху, тот ответил, и девушка мотнула головой:
— Карл говорит, они не так ленивы, как в Сеговии.
— Не понял? — вздернул брови князь Сакульский.
— Это давешняя легенда, батюшка. — Дочь сделала пару шагов влево, и они с гышпанцем как бы случайно взялись за руки. — В Сеговии, сказывают, служанка когда-то жила. Ленивая донельзя. Приказали ей как-то хозяева воды в дом натаскать. А ей так не хотелось носить тяжеленные кувшины по крутым городским улочкам! Взяла она да сдуру и предложила дьяволу свою душу, если раньше, чем прокричит петух, нечистый сделает так, что вода сама собой придет к ней в дом. Дьявол услышал, примчался, согласился тут же и принялся за строительство. Девица же, поняв свою ошибку, кинулась истово молиться, взывая к Всевышнему, чтобы не дал дьяволу закончить его работу. И вот бес в поте лица своего возводил акведук, сделав уже половину, как вдруг Господь обрушил на него сильнейшую грозу, мешающую таскать огромные камни. Работа замедлилась, и когда прокричал петух, дьявол издал крик ярости: он не успел положить на место всего один камень, чтобы закончить работу. Служанка, едва рассвело, тут же покаялась в своей вине горожанам. Те долго спорили, но все же ее простили. Затем все вместе поставили на место последний недостающий камень, который дьявол не успел донести, и по акведуку в город пошла вода. Так до сих пор и течет исправно. А на многих камнях того водопровода даже следы когтей бесовских остались. Горожане их приезжим завсегда показывают.
28 
