очень нудно 
72 
Андрей, помня свое звание, пока не вмешивался, а только наблюдал. Но с воеводой был согласен. В засевшего в траншее аркебузира еще попробуй попади — а бегун с мешком весь открыт. Только перезаряжать успевай.
Атака закончилась только к полудню. На земле вокруг Полоцка корчилось либо уже умерло несколько сотен незваных гостей. Но добиться своего им, увы, удалось: в нескольких местах ров вокруг крепости был засыпан полностью, от берега и до берега. Горожане уже пытались бросать вниз горящие факелы, но фашины не занимались. То ли были хорошо вымочены, то ли слишком густо засыпаны сверху землей.
— Теперь им только башню расколотить осталось, пролом устроить, и они внутри, — подвел итог князь Сакульский.
Словно услышав его подсказку, бодро и яростно загрохотали пушки из сап, засыпая ядрами северную и южную угловые башни. Вблизи каждой уже имелось по широкому проходу через ров.
Пушки города ответили не менее рьяно, норовя вогнать чугунные ядра в бойницы сап или хотя бы рядом с ними. От грохота закладывало уши, стены буквально подпрыгивали от попаданий и отдачи, стрельцы, не имея других целей, теперь норовили пробить головы аркебузирам — последние отвечали тем же. Андрей готов был поклясться, что самое меньшее дважды полоцкие ядра попадали точно в цель, куроча земляные брустверы и опрокидывая пушки. Наверняка сейчас оттуда уносили искалеченных артиллеристов, а может, и оказавшихся слишком близко «снайперов».
Правда, современная пушка штука простая и прочная: толстый ствол, дырка для заряда да запальное отверстие. Посему сломать ее, вывести из строя — дело почти невозможное. И вскоре заткнутая было сапа снова оживала и начинала стрелять. Со стен крепости тоже время от времени уносили убитых. Раненых почти не было: прячущегося за толстыми зубцами стрельца пуля если и поражала, то только в голову.
Яростная перестрелка уже через пару часов начала стихать сама собой: обе стороны спалили столько пороха, что и город, и траншеи утонули в непроглядном дыму. И пушкари, и стрелки просто перестали видеть, куда целиться. Иногда порывы ветра сносили дымку, стрельба ненадолго возобновлялась — и белые клубы тотчас перекрывали обзор и своим, и чужим.
— Кажется, на сегодня это все… — понял Андрей. — Такими темпами ляхам ни одной башни за день не завалить. А к утру и поврежденные залатаем.
Пушечная канонада длилась до позднего вечера и этого дня, и следующего, и третьего, и четвертого. После точных попаданий русских ядер из сап уносили увечных, в башнях тоже случались жертвы по несколько раз на дню — но кроме постоянных потерь больше никакого проку усилия поляков не приносили. Похоже, нанятые Баторием где-то в далеких европах артиллеристы просто не понимали, как правильно бороться с деревянными крепостями. Ведь камень от ударов чугунных ядер раскалывается, крошится, стены и башни теряют прочность, трескаются и оседают. В деревянных же стенах ядра оставляют всего лишь маленькие аккуратные дырочки, улетая дальше. Да и те плотники быстро затыкают, укрепляя поврежденное бревно дополнительными упорами и перекладинами. Но даже просвечивая насквозь от множества попаданий — деревянная стена все равно продолжает стоять, не давая осаждающим ворваться в город.
На пятый день европейские пушкари изменили тактику, сосредоточив огонь на основании стен. Получилось еще хуже: ядра лишь уходили с чмоканьем в глубину земляного вала, не нанося никаких видимых повреждений. А может статься — еще и укрепляя его своей чугунной тяжестью.
На шестой день от начала штурма пушечная стрельба поляков утихла вовсе. Только аркебузиры время от времени обменивались пулями со стрельцами. Два дня размышляли нанятые султаном и его польским наместником во всех концах света вояки, как управиться с возникшей трудностью. Затем пушки загрохотали снова, мерно и размеренно.
Андрей, отдыхавший в горнице воеводских палат, сразу, на слух определил, что звук выстрелов изменился и стал вроде как мягче.
— Заряд, что ли, уменьшили? — уселся он на скромной постели из тюфяка и свернутого под головой старого налатника. Он торопливо оделся, полубегом отправился на стены, поднялся на северную башню. Сапа напротив нее как раз рявкнула огнем, башня вздрогнула.
— Сюда, сюда несите! — послышался снизу крик.
Андрей развернулся к лестнице, загрохотал по ступенькам. Из глубины боевой площадки послышалось злобное шипение, из окон вырвались клубы пара. Князь замедлил шаг, прислушиваясь. В башне кто-то громко выругался, потом снова послышалось шипение, на нижние ступени выскочили, махая руками, пушкари.
72 
