Последние отзывы

  77  

По окончании совета состоялся ужин, и к столу из будуара вышла супруга милорда вместе с дочерями, а также Гизела, жена Гилберта де Харкорта, уговорившая мужа взять ее с собой. Она приходилась дальней родственницей Роже де Бомону. За столом Гизела сидела рядом с Раулем. Пожалуй, она была единственным человеком, которому не хотелось говорить о грядущей войне. И, пока Гилберт де Харкорт яростно спорил с Эдгаром относительно порядка ведения военной кампании, а старый Жоффруа де Берне объяснял соседям, как выигрывал свои войны герцог Ричард Сан-Пер, женщина забросала Рауля вопросами о юном Роберте, наследнике герцогства. У нее самой было уже два сына, и через несколько месяцев ей предстояло родить третьего ребенка, так что, когда Рауль признался, что в последнее время милорда Роберта беспокоит кашель, Гизела незамедлительно посоветовала ему снадобье, о котором герцогиня Матильда (будучи иностранкой) могла и не знать.

– Нужно сорвать веточку белой омелы, выросшей над колючим терновым кустом, – с готовностью принялась объяснять женщина, – замочить ее в молоке кобылы, а потом дать милорду Роберту, и кашель как рукой снимет.

Рауль вежливо поблагодарил ее, а Гизела принялась за бекаса под острым соусом, но съела совсем немного, поскольку ее зоркий глаз приметил на столе множество самых разнообразных деликатесов и она вознамерилась перепробовать как можно больше изысканных блюд. Оглядевшись по сторонам, Гизела вслух поинтересовалась, не научит ли ее леди Аделина готовить яблочный мусс и не стоило ли добавить в него чуточку кубебы^[40] для остроты. Один из поварят как раз внес из кухни блюдо с кроншнепами, поэтому женщина поспешно доела то, что еще оставалось у нее на тарелке. Птичек подали в керамическом горшочке, и на какое-то время Гизела примолкла, решая, добавлена ли к ним корица или смесь иных сладких трав. Рауль ничем не мог ей помочь, но она в конце концов решила, что туда добавлено всего понемножку, да еще и несколько молотых яблочных зерен в придачу. Внезапно Гизела заметила, что Рауль замолчал, и, подняв на него глаза, увидела – он отсутствующим взглядом смотрит в свой кубок, где на дне еще оставалось немного вина с пряностями. Этот взгляд молодого человека неизменно повергал ее в трепет. Казалось, он отгородился от реального мира, чтобы никто не мог подслушать его мысли. Гизела украдкой смотрела на него с легкой мечтательной грустью и тоской, а он, словно почувствовав на себе взгляд женщины, поднял на нее глаза и улыбнулся. Гизела вышла замуж за Гилберта, настоящего мужчину, крепкого и сильного как бык, но улыбка Рауля запала ей в самое сердце. Устыдившись подобных мыслей, она поспешно отвернулась, понимая, что он – птица совсем иного полета. На мгновение сердце ее пронзило острой болью, однако Гизела сказала себе, что счастлива с Гилбертом и понимает его куда лучше, чем когда-либо сможет понять Рауля. Подавив легкий вздох, она заговорила с Эйдесом, который уже облизывал жирные пальцы, утробно фыркая в ответ.

Хуберт перегнулся через стол, чтобы спросить у Рауля, собирается ли он провести ночь в Харкорте.

– А твои друзья? – добавил он. Рауль согласно кивнул, и Хуберт заявил: – Мне понравился этот сакс. Жаль, что у тебя нет таких плеч, как у него.

– Я предпочту иметь на этих плечах собственную голову, – с широкой улыбкой отозвался Рауль. Молодой человек бросил взгляд на дальний край стола, где все еще ожесточенно спорили Эдгар и Гилберт де Харкорт, используя куски хлеба и кубки с вином для наглядной иллюстрации собственных представлений о ведении военных действий. – Они с Гилбертом совершенно уверены, что провели бы военную кампанию лучше самого герцога.

– На мой взгляд, – заявил Хуберт, – они говорят сущую правду. А теперь скажи мне, Рауль, раз ты такой умный, что означают приказы герцога? Что у него на уме? И что он намерен предпринять?

– Всего лишь дать отпор французам, – ответил Рауль.

– Для этого он выбрал весьма странный способ!

– Не знаю, что тебе сказать, отец. Вильгельм – совсем не дурак.

Эдгар, расслышав последние слова друга, отставил в сторону свой кубок с вином и громко заявил:

– Да, но если мужчина заботится о благе своей страны, он не позволит захватчикам разорить ее.

– Эдгар, ты на три четверти уже пьян, – заметил Рауль. – Будь твоя воля, мы бы отчаянно атаковали обе французские армии сразу, а закончилось бы тем, что Генрих разорил бы все герцогство, а не один его маленький уголок.

  77