очень нудно 
66 
— Ай-ай-ай! — всполошилась Марта. — Упаси вас Бог простудиться! — Она заботливо укутала невесту в теплый халат из синей шерсти. — Вы пока подождите здесь, а я дам знать, когда все будет готово. Жаль, конечно, что нет никого из вашей родни на этой свадьбе, но вы не печальтесь, миледи. Вам достался хороший человек, и будете вы с ним жить — не тужить!
Имоджин задрожала еще сильнее.
Быстро, слишком быстро в комнате появились Фицроджер, король, Реналд и незнакомый ей рыцарь из королевской свиты.
— Лорд Джарролд, — представил его король, пока Фицроджер раздевался.
Несколько коротких минут — и вот он стоит перед Имоджин обнаженный. Она вовсе не собиралась на него смотреть, но ее глаза перестали ей подчиняться и уставились на его загорелое поджарое тело.
Она невольно удивилась тому, какое оно красивое, хотя вообще-то этого не должно было быть из-за множества глубоких шрамов. Однако они вовсе не уродовали Фицроджера, а придавали его облику дополнительную привлекательность. Широкий в плечах и узкий в бедрах, он весь состоял из тугих огромных мускулов, от которых невозможно было оторвать взгляд. Теперь было понятно, откуда бралась его невероятная сила при столь легкой фигуре.
Она встретилась с ним глазами и поняла, что он нарочно медлит, давая ей время разглядеть его и немного привыкнуть.
Она скромно потупилась, повторяя про себя, что вовсе не собиралась любоваться его достоинствами, а хотела оценить его стать как нанятого ею воина и защитника. В конце концов, разве не это заставило ее выйти замуж?
Послышался грубый хохот, и она испуганно вскинула взгляд. И неожиданно увидела, как безобидная мягкая плоть у него между ног ожила и начала наливаться кровью.
— Черт побери, твое тело своего не упустит! — благодушно заметил Генрих. — Оно и неудивительно, когда для него приготовили столь лакомый кусочек!
Марта одним движением сдернула с Имоджин халат. Невеста инстинктивно попыталась прикрыться руками.
— Совершенство! — восхитился король. — Ступайте в постель вы оба, и за дело! Мне нужно много солдат, чтобы защищать Англию!
Несмотря на то, что на кровати можно было спрятаться под одеялом, Марте пришлось силой уложить туда свою оцепеневшую хозяйку. Фицроджер мигом скользнул в постель с другого краю, накинул на них обоих одеяло и железной рукой пригвоздил Имоджин к матрасу.
Отпустив еще несколько скабрезных шуток, король, лорды и Марта наконец удалились.
Как только за ними закрылась дверь, Фицроджер убрал руку с ее талии.
Она не пыталась бежать. Ей некуда было деться, да и терзавшие ее страхи скорее всего были надуманными. Изо всех сил стараясь совладать с ними и не устраивать безобразную сцену, Имоджин затаилась, лежа на спине с широко разведенными ногами и крепко зажмурив глаза.
Ничего не произошло. Не выдержав ожидания, она чуть-чуть приоткрыла глаза и обнаружила, что он неподвижно лежит на боку, подперев голову ладонью, и смотрит на нее.
— Я что-то делаю неправильно? — испуганно спросила она. — Что я должна делать?
— А что, собственно, ты собираешься делать? — спросил он.
— Сам знаешь! — выпалила она, залившись краской.
Он наклонился и легонько поцеловал ее в губы.
— Если я знаю, милая, то почему бы не позволить мне быть главным?
— Да ты и так всегда главный! — вырвалось у нее с отчаянием.
— Только в тех случаях, когда знаю, что делаю, — рассмеявшись, ответил он.
— Ну раз ты такой умный и все знаешь, то делай это скорее! И я очень надеюсь, что сразу забеременею, чтобы не заниматься этим по крайней мере еще год!
— Для того, чтобы убедиться, что мое семя пустило корни, нам потребуется не меньше двух месяцев, — возразил Фицроджер, осторожно обнимая ее и привлекая к себе. — И нам придется заниматься этим все время, пока мы не получим доказательств.
Имоджин оказалась прижатой к горячему мужскому телу, а твердая штука уперлась ей в бедро. Она в страхе оттолкнула его что было сил:
— Нет! Я не буду! Я не могу!
Он отпустил ее, и от собственного толчка она едва не свалилась с кровати.
— Чего ты боишься? — хмуро спросил он. — Или почему ты так боишься? Этим занимаются все, и многие находят это приятным.
Приятным!
— Но только не я! — закричала она, скорчившись на самом краю кровати.
— Имоджин, — произнес он со вздохом, — неужели ты совсем мне не веришь?
66 
