очень нудно 
89 
Он смотрел на меня с тем пристальным вниманием, которое я последнее время замечала со стороны многих и которое меня еще совсем недавно так тревожило и выводило из себя, а теперь было совершенно безразлично.
— Боже мой, да никак это Кэтрин! Счастливого Рождества, Кэтрин… и удачного Нового Года.
— Спасибо, Люк.
Он продолжал стоять в дверях, загораживая мне дорогу. Я почувствовала себя неловко — не только из-за того, что он застал меня за «похищением» плана, но и потому что поверх ночной сорочки на мне не было ничего, кроме халата.
— Что с вами, Кэтрин? — спросил он.
— Ничего, а что?
— У вас такой вид, будто вы боитесь, что я вас съем, как какой-нибудь людоед.
— В таком случае мой вид обманчив.
— Значит, на самом деле в это рождественское утро вы не чувствуете ко мне ничего, кроме расположения?
— А разве мы не должны его чувствовать ко всем нашим ближним в этот день?
— Вы вырываете слова из уст старого Картрайта. Нам всем придется сегодня пойти и выслушать его рождественскую проповедь. — Он зевнул. — Мне всегда жать, что я не могу замерить его болтовню секундомером. Я недавно слышал историю о том, как какой-то важный лорд делал это со своим викарием. Честное слово! Он приходил в церковь, нажимал на секундомер, и через десять минут после начала проповеди он щелкал пальцами, и викарий должен был замолчать. Ему ничего не оставалось делать, ведь свое жалованье он получал от лорда. — Его глаза сузились, и он произнес: — Я, может, тоже так буду делать, когда…
Я резко взглянула ему в лицо. Я очень хорошо знала, что он хотел сказать: когда Он станет хозяином поместья. Несмотря на то, что библиотека была залита солнечным светом, мне вдруг снова стало не по себе.
— Что это вы собираетесь изучать? — Как ни в чем не бывало спросил Люк, протягивая руку к кожаному футляру, зажатому у меня под мышкой.
— Так, кое-что, что я увидела и хотела получше рассмотреть.
Он сумел вытянуть трубку с планом из-под моей руки, несмотря на мое недолгое сопротивление, потому что в конце концов мне пришлось разжать руку и отпустить футляр. Не могла же я ни с того, ни с сего начать с ним драться из-за плана, тем самым снова вызвав подозрения на свой счет.
— Ага! Опять аббатство! — пробормотал он, сразу узнав футляр. — Знаете, Кэтрин, вы просто помешаны на аббатствах, монахах и всякой такой ерунде.
— А вы нет?
— Я? Да с чего бы мне быть помешанным? Я же здесь родился. Для нас это все как бы само собой разумеется. Это только те, кто недавно здесь, приходят от этого в восторг.
Он снова сунул футляр мне под мышку.
— Кэтрин, да мы же с вами, оказывается, стоим под омелой! — воскликнул он, и вдруг быстро обнял меня и поцеловал.
— С Рождеством и с Новым Годом! — снова сказал он, отпустив меня и с насмешливым поклоном отходя в сторону, давая мне выйти. Я прошла мимо него со всем достоинством, на которое в тот момент была способна, и стала подниматься по лестнице, чувствуя на себе его взгляд.
Я расстроилась из-за того, что попалась ему на глаза с планом аббатства. Кто знает, о чем он мог теперь догадаться? Люк меня беспокоил. Мне всегда было как-то не по себе в его присутствии, потому что я не могла его раскусить. Во всяком случае, мне казалось, что он и Рут больше всех недовольны моим присутствием в этом доме. За всем, что со мной происходило, вполне могли стоять Люк и Рут — им, кстати, было бы проще всего все это осуществить. А Дамарис тоже, конечно, лгала мне неспроста, а ради Люка.
Вернувшись к себе, я снова забралась в постель и развернула план.
На нем было написано: «Киркландское Аббатство» и стояла дата: 1520 г. Я стала внимательно разглядывать изображенный план, и мне начало казаться, словно перед моими глазами на месте развалин вдруг поднялись стены, над ними появились своды и все здания снова стояли целыми, как триста с лишним лет назад. План был очень четким и подробным, и поэтому было очень легко вообразить себе, как все это было в те времена. Мои прогулки по развалинам мне тоже кое-что дали, и, глядя на план, я без труда разобралась в том, где что было.
Самым заметным местом как на плане, так и в самих развалинах, была центральная норманнская башня. Вслед за ней, водя пальцем по пергаменту, я нашла северный и южный приделы церкви, алтарь, галерею, здание капитула и кельи. А также ту самую аркаду с контрфорсами, где я 240 видела «монаха», и которая вела к трапезной, пекарне и солодовне. И тут мой взгляд упал на надпись: «Вход в подземные кладовые».
89 
