очень нудно 
92 
«Была», «были» — теперь она могла говорить о своей жизни только в пошедшем времени.
Однажды по дороге в лавку Эмили встретила Келли. Та очень хорошо выглядела; вместо арестантской одежды на ней красовалась юбка из синей саржи, ноги были обуты в кокетливые высокие ботинки. Узнав Эмили, она обрадовалась и разговорилась с ней.
Они шли рядом по широкой грязной дороге. Тротуаров не было, по обочинам тянулись водосточные канавы. Теплый послеполуденный ветер шелестел сухой травой. Откуда-то доносились ритмичные удары молотка.
— Если закрыть глаза, то можно подумать, будто мы в Англии, — заметила Келли. — Или в какой-нибудь французской провинции, — добавила она, посмотрев на Эмили.
Та кивнула. Да, если закрыть глаза и не видеть каторжников в серых одеяниях, разбивавших камни, рывших канавы, тянувших повозки, и наблюдавших за ними солдат охраны. А еще — стройных, как колонны, эвкалиптов на холмах и сверкающей чаши моря.
— Как ты устроилась? — спросила Келли.
Эмили пожала плечами. Работа была не слишком трудной, кормили не хуже и не лучше, чем в тюрьме: безвкусный хлеб, спитый чай, жидкая похлебка, изредка — кусочек мяса кенгуру.
— Работая в таверне, я знаю все и обо всех, — сказала ее подруга. — Твой хозяин прежде сам был ссыльным, а его жена — дочкой прежнего губернатора! Скандальный брак — кто бы мог подумать! Он-то, конечно, женился на ней для того, чтобы получить свободу, да еще из-за денег. С годами миссис Даунинг превратилась в настоящую крысу. Хотя теперь ее муж богат, все же их не пускают в местное «высшее общество». Потому она ходит только в церковь и изнывает от скуки. Ему-то лучше: он работает, а еще шляется.
— Что? — переспросила Эмили.
— Гуляет с другими женщинами. Изменяет жене. К тебе он не приставал?
— Нет.
— И все-таки будь осторожна.
— А ты? — спросила Эмили. — Ты довольна?
Келли заливисто засмеялась.
— Я попала именно туда, куда хотела попасть! Я верчу мужчинами, как хочу, особенно после того, как налью им выпить, — разумеется, за их деньги! Вышибала из «Колонии» не позволяет им лапать меня, так что все пристойно и достойно. Чтобы быть привлекательной, я не ношу арестантской одежды: так распорядился хозяин.
— Тебе повезло, что на эту работу взяли именно тебя, а не свободную девушку, — заметила Эмили.
Келли фыркнула.
— Ни один местный мужчина, даже из самых бедных, не позволит своей жене или дочери работать в трактире, где полно мужчин! А вообще в Хобарт-тауне мало женщин, тем более красивых. Думаю, я освобожусь досрочно, выйдя замуж за свободного поселенца. Кое-кто уже есть на примете.
Они шли, болтая, пока Келли не заметила вдалеке нескольких мужчин в форме местной уголовной полиции.
— Эмили, там патруль! Я нарочно пошла этой дорогой, здесь почти никогда не бывает полицейских.
— Да, я ни разу их не встречала.
У них не было возможности разминуться с патрулем: если бы полицейские заметили, что девушки, на одной из которых одежда каторжанки, сворачивают в сторону, они бы неминуемо начали их преследовать.
— Что же мне делать?! — взмолилась Келли. — У меня за поясом бутылка рома, которую я взяла в трактире. Как и всем заключенным, мне ничего не платят, а деньги нужны, вот я и несла ее на продажу! Хозяин всегда убирает выручку, ну а ром не спрячешь, вот я и таскаю его потихоньку. Если патруль найдет бутылку, то непременно расскажет ему об этом, и мне конец! Хозяин сказал, если я попытаюсь что-то украсть, он немедля отправит меня в здешнюю тюрьму! Знаешь, что там?! Одиночные камеры, кандалы, железный ошейник!
— Думаешь, нас обыщут?
— Конечно, да еще с каким удовольствием!
— Клади бутылку в мою корзину, на самое дно, — спокойно сказала Эмили. — Там много продуктов; надеюсь, они не станут в ней рыться.
— А если найдут?! Тогда в дом для заключенных бросят тебя!
— Поверь, мне уже не будет хуже.
Загородив собой подругу, Келли сделала вид, что поправляет шнуровку на ботинке, а тем временем Эмили положила бутылку на дно корзины. После чего они продолжили путь.
Поравнявшись с девушками, патруль потребовал их предъявить пропуска. Проверив документы, один из полицейских спросил Эмили:
— Что в твоей корзине?
— Продукты, купленные для миссис Даунинг, моей хозяйки.
Она приподняла холст, и полицейский увидел зелень, хлеб и яйца.
— Не прячете ли вы чего под своими юбками? — развязно произнес он.
92 
