очень нудно 
67 
Неужели он теперь считает, что она принимает ухаживания этого грубого пошляка? Ведь увиденную им сцену трудно истолковать иначе.
Сама Мона, попадись ей на глаза Майкл с девушкой в укромном уголке, именно так бы и подумала… Кстати, вот вопрос: зачем он повел в башню Стеллу Ферлейс?
В дни их с Майклом ранней молодости, когда в Коббл-Парке постоянно устраивались вечеринки, башня была у всех на устах. Порой какая-нибудь влюбленная парочка пропадала из виду. Где их искать? Конечно, в башне! Приглашая туда Джарвиса Леккера, Мона совершенно об этом забыла; она просто была смущена и хотела любым способом прекратить неприятный разговор.
И как же теперь об этом жалела! С ужасом она понимала, что Джарвиса эта сцена совершенно не смутила — наоборот, он доволен собой.
Он уверен, что Майкл ревнует, и ощущает свое превосходство над ним. Как он и сказал, он всегда получает то, что хочет, даже если за это приходится драться, — вот и сейчас он готов драться с Майклом.
Мона вдруг почувствовала, что больше не выдержит. Сеть, сплетенная вокруг нее, затягивалась все туже, жить становилось все сложнее. С самого начала, когда Чар напросилась к ней погостить, надо было знать, чем это кончится!
Где появляется Чар, там вечно возникают недоразумения, ссорятся старые друзья…
«Сегодня же скажу ей, чтобы уезжала!» — поклялась себе Мона.
Вечер был в разгаре. Чар, со стаканом виски с содовой, присоединилась к компании летчиков, окружавших Линн, и что-то оживленно им рассказывала. Молодые офицеры смеялись, но как-то сконфуженно.
Должно быть, делится с ними какими-нибудь грязными историйками, подумала Мона, или отпускает ядовитые замечания о других гостях.
Несомненно, Чар умела быть занимательной и забавной, однако юмор ее был не того сорта, к которому привыкли в Литтл-Коббле, и вряд ли мог здесь всерьез кого-то привлечь.
Прощаться было еще слишком рано, так что Мона нашла глазами миссис Уиндлшем и подсела к ней.
— Потанцуйте со мной! — взмолился Джарвис Леккер, но она покачала головой.
— Если вам не трудно, принесите мне чего-нибудь выпить, — попросила она и повернулась к тетушке Майкла. — Я хочу побыть здесь.
— Отлично, мне как раз хотелось поделиться впечатлениями, — ответила миссис Уиндлшем. — До чего же приятно смотреть, как веселится молодежь! Говорят, счастлив тот, кто умеет радоваться чужой радостью как своей: старикам поневоле приходится осваивать это искусство.
Появился Джарвис Леккер с бокалом для Моны.
— Вам что-нибудь принести? — поинтересовался он у миссис Уиндлшем.
Та покачала головой.
— Ничего, благодарю вас, — ответила она. — Мистер Леккер, почему бы вам не пойти потанцевать с молодежью? Такому партнеру, как вы, любая девушка будет рада. А мы с Моной, как две старушки, посидим здесь и посудачим о гостях.
— Я лучше вас послушаю.
— Идите-идите, не отлынивайте! — настаивала миссис Уиндлшем.
К удивлению Моны, он послушался. Мона испустила нескрываемый вздох облегчения, а миссис Уиндлшем довольно рассмеялась.
— Дорогая моя, вы, оказывается, не так искушены в жизни, как я думала. Если еще не умеете обращаться с мужчинами такого рода, самое время научиться.
Мона слабо улыбнулась:
— Мне еще многому предстоит учиться. Теперь я понимаю, что совсем… совсем ничего не понимаю в жизни!
— Все мы рано или поздно к такой мысли приходим, — ответила миссис Уиндлшем. — Огорчаться тут нечему, и стыдиться тоже нечего. На самом деле это хорошо. Это значит, что мы достигли низшей точки и теперь у нас одна дорога — вверх.
Мона поняла, о чем говорит ее собеседница.
— Кажется, я веду себя очень глупо.
— Вовсе нет, — возразила миссис Уиндлшем. — Просто — по-человечески. Вы очень человечны, это мне в вас и нравится. И Майклу понравится, если вы не побоитесь показаться ему такой.
— Какой «такой»?
— Слабой, — ответила миссис Уиндлшем, и в глазах ее блеснул озорной огонек.
— Ну уж нет, такой радости я ему не доставлю! — отрезала Мона.
— Ох уж эта молодежь! — вздохнула миссис Уиндлшем. — Сколько гонора, сколько шипов и колючек!
— О чем это вы?
— Вообще-то о вас, моя дорогая, — ответила тетушка Майкла. — Что, не так?
— Может быть, и так, — ответила Мона. — Но вы даже не представляете… не представляете, насколько все сложно!
— Все кажется гораздо сложнее, чем на самом деле, когда мы отталкиваем протянутую руку друга. Вам, дорогая моя, нужна помощь…
67 
