21 
Неожиданно Хейл вырвался и с криком бросился вон из комнаты.
— Схватите его! — проревел взбешенный барон. — Аликс, дитя мое, простите меня! В своем желании получить внука я вынудил его прийти к вам, не думая о том, что после смерти Мейды прошло слишком мало времени. Простите его. Простите меня.
Ничего не поделать: барон отправился искать сына. Безумец поднялся наверх, на чердак, где спали слуги. На этом верхнем этаже был узкий коридор, и, добравшись до него, барон увидел, что сын стоит в открытом окне. На какой-то момент ему показалось, что сердце его сейчас остановится, но оно продолжало биться. Слуги словно примерзли к полу.
— Прости, отец, но я должен идти к своей Мейде, — отчетливо и спокойно объявил Хейл и шагнул вниз.
— Иисусе! Мария! — вскричал один из слуг.
Оба перекрестились.
Сэр Удолф продолжал смотреть на то место, где еще минуту назад стоял сын. Его сын. Больше его нет.
Барон повернулся и, не чувствуя под собой ног, побежал вниз. От конюшен с криками мчались люди, показывая туда, где лежал распростертый на земле Хейл. Шея его была свернута под неестественным углом. Сэр Удолф встал на колени у тела сына.
— Он мертв, милорд, — прошептал кто-то.
— Убил сам себя… — раздался другой голос.
— Теперь он и Мейда вместе, — пробормотал третий.
Сэр Удолф оцепенел от горя.
Наконец он встал.
— Отнесите его в дом, — приказал он. — Я иду к его жене.
Повернувшись, он медленно побрел к дому. Его сын мертв. У него нет наследника. А ведь ему уже за сорок.
Поднявшись наверх, он без стука вошел в комнату Аликс.
— Господин мой, — встрепенулась она при виде свекра, — что случилось?
— Мой сын мертв, — медленно, словно пробуя слова на вкус, произнес сэр Удолф. — Мой сын покончил с собой, но этого я священнику не скажу. Он должен быть похоронен по церковному обряду.
Аликс смертельно побледнела.
— Почему?.. Как?! — начала она, но почти сразу же осеклась.
Огромное облегчение охватило ее: со всеми унижениями и грубостью покончено!
— Он любил ее, — сказал барон, и в голосе его прозвучало что-то вроде удивления. — И выбросился из чердачного окна, чтобы быть с ней. Он действительно любил дочь мельника. Любил простолюдинку, предки которой были рабами! И все же он любил ее, хотя она совершенно ему не подходила! Мужчины женятся из-за богатства, положения, земли, но не ради любви!
— Мои родители любили друг друга, — тихо заметила Аликс.
— Ваш отец говорил, что сам граф Анжуйский устроил этот брак. Ваши родители едва друг друга знали. Им повезло, что потом пришла любовь. Мать Хейла была хорошей женщиной, и я очень ее уважал, но не любил. Она принесла мне в приданое земли, которые граничили с моими. Это была хорошая сделка.
— А я не принесла ничего, — горько вздохнула Аликс.
— Нет, вы принесли золото и серебро. Это был выгодный брак. Мой сын должен был благодарить Бога за такую жену. На лучшую партию он и рассчитывать не мог. Вы красивы, умеете вести хозяйство, набожны и хорошо воспитаны. — Барон вздохнул. — Я поступил несправедливо по отношению к вам, потому что не понимал всей глубины страсти моего сына к дочери мельника.
— Вы дали моему умирающему отцу приют, и за это я всегда буду вам благодарна. Теперь с вашей помощью я последую за королевой. Учитывая все обстоятельства, она даст мне защиту. Хотя бы ради моих родителей.
— Вы хотите оставить Вулфборн? — удивился он.
— Мой муж мертв, господин. И теперь для меня здесь нет места.
— И нет никакой надежды на то, что вы ждете ребенка? — прошептал барон.
Аликс покачала головой:
— Ваш сын едва терпел меня. Мне очень жаль, но мое чрево пусто, в нем нет ребенка, который мог бы стать наследником Хейла.
Сэр Удолф горестно кивнул.
— Мне нужно идти и приготовить тело мужа к похоронам, — объявила Аликс.
Свекор снова кивнул.
— Я оставлю вас, чтобы вы могли одеться, — сказал он, направляясь к двери.
До чего же печально, что сэр Удолф потерял единственного сына! Зато теперь она свободна! Свекор наверняка даст ей эскорт, чтобы добраться до королевы, а в Шотландии, можно не сомневаться, знают, где она сейчас! Маргарита возьмет ее обратно, и все будет как прежде. И родители на небесах порадуются за нее!
Она натянула поверх сорочки коричневое платье, сунула ноги в домашние туфли и поспешила вниз.
Хейл лежал на высоком столе. Несмотря на круглое детское лицо и капризный изгиб губ, он был красив. Никто не позаботился закрыть его водянистые голубые глаза — это сделала Аликс.
21 
