35 
Он умолчал о них, потому что они его не интересуют? Или как раз наоборот?
Ровена попыталась решить, которая из девушек вероятнее всего может привлечь внимание Марка: застенчивая Маргарет или эффектная Элейн?
«Герцогу понравится только по-настоящему умная женщина, — рассуждала Ровена. — И, разумеется, она должна быть красивой. Он герцог и знает, что имеет право взять лучшее. Застенчивость Маргарет может ему наскучить, а Элейн, хотя и умна, наверняка покажется ему поверхностной».
Ровена удивилась тому, что она так немилосердно судит о подругах. Раньше, она за собой такого не замечала.
«Но я пообещала быть Марку хорошей сестрой, — подумала девушка, — однако это не значит, что я должна навязывать ему какую попало невесту, лишь бы папа перестал нас сватать».
Она наблюдала, как Марк обходит всех девушек по очереди: сначала ласково говорит с Джейн, потом с Маргарет, а затем с Элейн, которая только что закончила играть в палубный теннис.
Герцог задержался возле Элейн дольше, чем, по мнению Ровены, было необходимо, и у девушки возникло странное чувство, будто солнце зашло за тучи.
Но потом он вновь перешел к Дульси, у которой сегодня душа требовала движения. Она взяла у Марка стакан холодного напитка, оживленно поговорила с ним какое-то время и опять ускакала прочь.
Ровене стало интересно, не говорила ли Дульси о собаках и лошадях.
В следующий миг герцог поднял голову, заметил, что Ровена наблюдает за ним, и расплылся в улыбке. Девушке показалось, что он прочел ее мысли и дает знать, что прекрасно ее понял.
Солнце вышло из-за туч…
Прогуливаясь по палубе, она увидела дедушку и леди Гонорию. Пожилые люди сидели, заговорщически склонив друг к другу головы, и пересмеивались.
— Похоже, вы отлично проводите время, — сказала Ровена.
— Веселиться могут не только молодые, — заявил мистер Фарли.
Леди Гонория лучезарно улыбнулась.
— Я так рада, что приняла приглашение, — сказала она. — Ни за что не догадаетесь. Оказывается, Адриан знал моего мужа, когда они оба были молоды.
— Адриан? — переспросила Ровена. — Ах, дедушка…
Ровена привыкла думать о нем только как о своем деде и совсем забыла, что когда-то он должен был быть молодым. Теперь она вспомнила, что он любил, что у него на руках умерли жена и дочь. И что его зовут Адриан.
— Мы вместе учились, — сообщил внучке мистер Фарли. — Устраивали сообща всякие проделки. Учителя говорили, что нам не место среди священников, потому что мы слишком испорчены. Но то было обыкновенное юношеское жизнелюбие.
— Джек всегда любил розыгрыши, — вспомнила леди Гонория. — Он любил подшутить надо мной, когда мы были женаты. — Она вздохнула. — Как мы смеялись…
— Не верится, что вы та самая леди Гонория, которая приезжала в Хэверуик, — сказала Ровена.
Леди Гонория лукаво улыбнулась.
— Знаете, — сказала она, — мне всегда казалось, что, если бы я не родилась в герцогской семье, то избрала бы своей профессией сцену. Я очень хорошая актриса.
— Это правда, — согласилась Ровена.
Девушка пошла дальше, гадая, чем сейчас занят Марк.
Наконец они зашли в порт в Лиссабоне, и Доминик Фиес объявил, что знает в городе отличную гостиницу, где можно поужинать и насладиться игрой живого оркестра.
Всем захотелось пойти. Только мистер Фарли и леди Гонория заявили, что рано лягут спать. К условленному часу на причал съехались наемные экипажи, и пять пар друг за другом сошли с корабля, чтобы ехать в гостиницу.
У Ровены горели глаза в предвкушении вечеринки, которая обещала быть очень веселой. Никакого надзора, никаких бдительных взглядов, и только одна забота — наслаждаться жизнью.
Ее платье из бледно-желтого шелка с верхней юбкой из белого муслина было усыпано крошечными желтыми цветами. Платье дополняли опалы — не самые дорогие украшения Ровены, но тем приятнее их было надеть. Девушка знала, что они прелестны и хорошо ей подходят.
Выйдя из каюты, Ровена увидела в коридоре лорда Брайса.
— Надеюсь, вы не возражаете. Я ждал вас, — застенчиво проговорил он.
— Конечно, не возражаю. Я могу что-нибудь для вас сделать?
— Просто… будьте моей партнершей сегодня вечером. Сядьте со мной за стол… поговорите… вы понимаете.
— С удовольствием.
Ровене нравился этот тихий молодой человек. Марк стоял на палубе, наблюдая, как гости поднимаются наверх. Увидев Ровену с Брайсом, он поднял бровь.
35 
