40 
– Ни за что, – твердо ответил Лукас. – Она мне не интересна.
– Но тебе все равно придется кого-то искать, – вздохнула Холли. – До моего отъезда осталось не так уж много времени.
Она все еще думала о том, чтобы уехать. На доске в ее кабинете висела копия плана-графика ее поездки и несколько распечатанных писем из Корпуса мира, в которых говорилось, какие прививки необходимо сделать.
– Как хорошо, что у меня нет страха перед иголками, – пошутила Холли, отправляясь делать прививку от тифа.
Лукасу хотелось, чтобы это было не так. И ему не нравилось, когда Холли советовалась с ним, какую одежду ей лучше взять с собой на остров.
Но он не решался напрямую сказать ей, чтобы она не ехала туда, потому что не знал, что будет дальше.
В постели им было не до разговоров о прививках или подходящей одежде для тихоокеанского климата. Они занимались любовью. И в этом деле Холли тоже превзошла все его ожидания. Она оказалась очень страстной, увлеченной и изобретательной любовницей, о чем он мог только мечтать, и принимала его ласки с восторгом и воодушевлением.
Лукас занимался заявками на получение гранта, и у него выскакивало сердце из груди, когда он наблюдал за Холли, которая грызла конец ручки, задумчиво читая какую-то статью, или облизывалась при виде вкусного бутерброда, который заносил в офис кто-нибудь из художников. И Лукас тут же вспоминал, как ее губы касались его тела, а ее язык заставлял его сходить с ума от возбуждения.
Сейчас происходило то же самое. Лукас как раз вернулся с переговоров, проходивших в гостинице «Плаза», и по дороге к себе заглянул в офис. Холли сидела за столом, склонившись над какими-то бумагами.
– О, ты вернулся, – подняла она голову. – Ты что-то сказал? – Она постучала ручкой по нижней губе и коснулась ее кончиком языка.
Лукас почувствовал сильное возбуждение, и это в офисе, в разгар рабочего дня.
– Нет. И перестань дразнить меня.
– Дразнить? – удивленно посмотрела на него Холли, но потом на ее лице заиграла хитрая улыбка. – Как-то не подумала об этом.
– Сомневаюсь. – Сейчас-то она точно знала, о чем говорит. – Ты хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью прямо здесь?
Холли наклонила голову и насмешливо улыбнулась:
– Это угроза или обещание?
Холли никогда не думала о себе как о распутной женщине. И ей никогда в голову не пришло бы заниматься любовью с Мэттом на столе посреди бела дня. Но Лукас пробудил в ней какую-то ненасытную особу, которая решительно настроилась получить от этих нескольких недель все и по максимуму.
Почему бы и нет? Они были взрослыми людьми и знали друг друга достаточно хорошо, чтобы пробудить желание друг в друге, особенно теперь, когда Мэтт больше не стоял между ними в качестве сдерживающего фактора.
Если Лукас появился перед ней весь такой обольстительный, почему бы ей не пофлиртовать с ним?
– Думаю, обещание. – Лукас повернулся, захлопнул дверь и закрыл ее изнутри.
Холли почувствовала, как горячая волна прокатилась по ее телу, когда Лукас решительно пересек комнату и подошел к ней.
Холли поднялась и вышла из-за стола.
– Как мило, что ты виделся сегодня с мэром, – промурлыкала она и потянулась к Лукасу, чтобы снять с него галстук. – Думаю, я смогу найти применение этому галстуку.
И она нашла. Несколько раз. Два раза на диване в офисе Лукаса и потом в его постели.
Близость с Лукасом была головокружительной и упоительной. Он помог ей открыть в себе то, о чем она никогда не подозревала. С Мэттом все было степенным, спокойным и надежным, не исключая их занятий любовью, тогда как с Лукасом она переживала целую гамму ощущений: от полыхающей страсти до тихой нежности, от необузданной восторженности до ласковой кротости.
Этот кратковременный любовный роман превзошел все ее ожидания.
Насытившись любовью, Холли лежала рядом с Лукасом и смотрела на него, пытаясь запомнить каждую черточку его лица.
Она не могла этого позволить, но иногда ловила себя на мысли, что мечтает о… Холли боялась даже признаться себе, о чем мечтала в эти дни, засыпая в объятиях Лукаса.
Потому что Лукас был человеком, глаза которого всегда обращены на горизонт. Он был не из тех, кого интересуют долгосрочные отношения. Лукас привык путешествовать налегке.
То, что он обосновался в Нью-Йорке, еще не значило, что он не бросит ее. Поэтому ей нужно уехать первой.
– Запомни это, – пробормотала она, положив ему руку на грудь.
40 
