41 
Пришедший с Ленотром Тома — молодой человек с металлическим украшением в нижней губе и коротко стриженными крашеными волосами, представлявшими собой упорядоченный набор красных, синих и зеленых пятен, — усадил Викки на стул перед зеркальной стеной, накинул на плечи простынку, затем вынул из нагрудного кармана рубашки расческу и ножницы. С их помощью он быстро подровнял Викки волосы, потом спрятал ее локоны под полиэтиленовую шапочку и обычным вязальным крючком извлек тонкие пряди, которые тут же покрыл черным оттеночным спреем.
— Видите, как просто! — заметил Ленотр, пока Викки любовалась в зеркало своими мелированными волосами. — Теперь легкий макияж — и вы поразите всех гостей Мари. Подчеркни глаза, а губы покрой светло-розовым тоном, — добавил он, обращаясь к Тома.
Тот принялся накладывать на лицо Викки косметику. Спустя некоторое время Ленотр спросил:
— Какой размер обуви вы носите?
Немного удивившись, Викки ответила, после чего он вновь куда-то удалился и вернулся с парой темно-фиолетовых туфель на шпильках. Те пришлись Викки впору. Когда, полностью готовая, она посмотрела на себя в зеркало, с ее губ невольно слетел вздох восхищения.
— Ну как? — усмехнулся Ленотр.
— Я себя не узнаю! Благодарю вас, месье. И вас, Тома. Вы... настоящие мастера!
— Что ж, рад, что вам понравилось. А сейчас прошу в мой кабинет. Саймон, наверное, заждался.
Возможно, Ленотр и преувеличивал слегка, говоря о том, что Викки поразит всех гостей Мари, однако Саймон действительно был потрясен.
Когда Ленотр наконец вернулся в кабинет в сопровождении какой-то изящной красотки, он счел ту одной из моделей. И лишь открыв рот, чтобы спросить, где Викки, вдруг узнал ее в вошедшей.
Его рот так и остался открытым. А взгляд двинулся в увлекательное путешествие. Саймону показалось, что волосы Викки потемнели и уж точно стали короче. Глаза стали выразительнее, губы как будто полнее, грудь слегка колыхалась во время движений. А платье, благодаря оригинальному рисунку, визуально делало Викки еще более стройной. Ее новый образ почему-то вызвал у Саймона ассоциации со знаменитой Нефертити.
Он зачарованно поднялся с кресла.
— Викки?
Та рассмеялась, переглянувшись с Ленотром.
— Что я говорил! — довольно воскликнул тот.
— Ну и чудеса... — произнес Саймон.
Викки пожала плечами.
— Это все заслуга месье Ленотра и Тома.
— Эх, жаль, что мы сейчас не в моей студии, — вдруг произнес Саймон. — Я бы непременно сфотографировал тебя такой!
— Это можно и здесь устроить, — невозмутимо заметил Ленотр.
— Но нужен достойный фон, желательно светлый.
— У меня есть тюк белого муслина, который чудесно подойдет для драпировки.
Саймон махнул рукой.
— А снимать-то нечем... — Однако в следующее мгновение в его глазах вдруг блеснула какая-то мысль и он взглянул на Викки. — Постой, у тебя же есть фотоаппарат! Конечно, это скорее игрушка, чем настоящая техника, но хоть что-то.
Следующие полчаса ушли на подготовку и регулировку освещения, затем Саймон сделал два снимка.
— Рассчитываю взглянуть на результат и получить копию, — сказал он, возвращая Викки фотоаппарат.
Она, разумеется, кивнула, понимая при этом, что вряд ли сможет выполнить подобную просьбу.
— Все, друзья мои, пора отправляться к Мари, — напомнил им Ленотр. — Иначе она обидится. К тому же все собрались ради тебя, — повернулся он к Саймону. — Ты не вправе лишать их общения с собой.
— Да-да, в путь, — кивнул Саймон. Он забрал у Викки пакет с одеждой и обувью, взял ее под локоток и повел к выходу.
Ленотр сопровождал их. На улице все вновь разместились в «мерседесе» и отправились в сторону Фонтенбло.
Примерно через полчаса, подъехав к окруженной каштанами вилле, они пристроились в хвост ряда стоящих вдоль бордюра автомобилей. Затем Ленотр повел Викки и Саймона к дому.
Прием для гостей Мари устроила на зеленой лужайке перед окнами небольшой красивой виллы. Здесь звучала музыка, был накрыт стол с закусками, всем желающим наливали крюшон из объемистого хрустального сосуда. На отдельном столике находились напитки покрепче.
Гости разбрелись по лужайке маленькими группами, беседуя между собой.
Появление вновь прибывших было встречено веселыми возгласами, местами зашелестели аплодисменты в честь Саймона. Мари поспешно выдвинулась вперед.
41 
