очень нудно 
98 
- А я говорю тебе: нет такого человека. Теперь же замолчи, хватит об этом.
Финнула подошла к ним, как только Хьюго закончил говорить. В руках у нее был кубок, который она грациозно протянула Хьюго. Мужчина с улыбкой принял его, вскользь подумав о том, как же женственна и благородна стала теперь его жена. Возможно, ему стоит благодарить ее сестер за это чудесное превращение.
- Шериф, ваша кружка опустела, - заметила Финнула. – Позвольте мне наполнить ее вновь.
Удивленно взглянув на девушку, шериф протянул ей свою кружку, и Финнула наполнила его из стоявшего неподалеку бочонка с таким довольным выражением лица, точно пределом всех ее мечтаний было услужливое обращение с гостями.
- Возьмите, - она протянула кружку шерифу, после чего обратилась к Хьюго. – Милорд, отчего у вас такой кислый вид? Неужели эль вам больше не по душе? – в ее глазах заплясали дьяволята, и Хьюго с усмешкой понял, что никакие советы, данные сестрами, не изменят Финнулу. Пусть на ней и было роскошное красное платье, под прелестным нарядом по-прежнему скрывалась бунтарка и своенравная девчонка, в которую он влюбился, словно глупый юнец.
- Эль мне всегда по душе, - отозвался он. – Так же, как и компания, которую вы, миледи, можете мне составить, - с этими словами он обнял ее за талию, привлекая к себе, а затем осушил кубок. – Добрые люди Стивенсгейта! – воскликнул он, поднимая пустой кубок. – Вчера вы были гостями на моей свадьбе… - его слова потонули в аплодисментах. Финнула покраснела и улыбнулась. Хьюго не удержался от улыбки, глядя на ее порозовевшие щеки. – Сегодня я пригласил вас для того, чтобы вы все стали участниками еще одного исторического для Стивенсгейта события. С сегодняшнего дня полноправным лордом и хозяином Стивенсгейта становлюсь я, полагая конец правлению моего отца и его наместника, Реджинальда Лароша.
Грохот аплодисментов оглушил его на мгновение, и Хьюго снова поднял руку, призывая к молчанию.
- И, в качестве графа Стивенсгейта, я выношу свое первое распоряжение. Все, что омрачало вашу жизнь до этого дня, отныне будет забыто!
Краем глаза он заметил, что Финнула смотрит на него с неподдельным восхищением, и это придало ему еще больше сил. Он наклонился к жене, с чувством поцеловав ее, а затем вновь обратился к народу.
- И я прошу вас присоединиться ко мне и разделить со мной этот миг! – торжественно провозгласил Хьюго. – Меня очень печалит то, что мой отец не был человеком, сын которого мог бы гордится им, - он нашел глазами Джейми в толпе, - и я даю слово, что приложу все усилия, чтобы мои сыновья, как и вы все, смогли гордиться мною.
Когда толпа одобрительно закричала, Хьюго повернулся к жене. Он махнул рукой Питеру, стоявшему неподалеку, и тот поднес им факел. Взяв факел из руки слуги, лорд протянул его жене.
- Миледи, - с поклоном произнес он, - эту честь я предоставляю вам.
Финнула застенчиво улыбнулась. Она все никак не могла поверить в то, что теперь настали новые времена, а впереди ждали большие перемены. Приняв факел, она прошептала:
- Благодарю вас.
Толпа, затаив дыхание, наблюдала, как хрупкая девушка, высоко подняв факел, подходит к горе вещей покойного лорда.
Всего лишь одна искра – и ближайшее к Финнуле деревянное кресло загорелось, а затем огонь перекинулся дальше, и вскоре посреди поляны полыхал невиданной высоты костер. Финнула заворожено наблюдала за танцем языков пламени, она даже забыла о безопасности, и Хьюго пришлось вежливо отвести ее в сторону, подальше от опасного жара.
Не только Финнулу заворожил причудливый танец огня, уничтожавшего вещи лорда Джоффри, а вместе с ними и прошлое. Собравшиеся на поле люди больше не шумели, все, как один, смотрели на огонь и, кажется, даже дышали осторожно, словно боясь погасить бушующее пламя. Хьюго никогда в жизни не подумал бы, что в такой толпе возможна тишина.
Вскоре тишина была нарушена, когда Джейми вдруг приблизился к костру и бросил в него кожаный ремень, а затем радостно воскликнул:
- Вот так! – пламя немедленно принялось за ремень, а мальчик просиял. – Никогда больше!..
Люди вокруг заулыбались. Шериф де Бриссак наклонился к недоумевающему Хьюго, заметив его вопросительный взгляд.
- Это ремень, которым ваш отец порол мальчика за провинности.
Тем временем люди, вдохновившись поступком Джейми, стали подходить к костру и бросать в огонь собственные напоминания об ушедшем прошлом. Хьюго наблюдал, как съеживается и тлеет чья-то рубашка, как раскаляется докрасна железная цепь, как пламя пожирает деревянную лопату. Уничтожая то, что напоминало о тяжелых временах, люди будто становились свободнее, отходили от костра с улыбками. По коже мужчины пробегали мурашки при мысли о том, насколько же нелегко приходилось людям в его отсутствие, и мысленно он дал себе клятву ни в чем не повторять ошибок отца и заботиться о людях, которые волей судьбы оказались под его ответственностью.
98 
