очень нудно 
39 
– Давай начнем с кофе, – предложил Нил, когда его очаровательная ассистентка внесла поднос с двумя огромными чашками с пенящимся капучино. – Спасибо, Розали.
– Пожалуйста. Что-нибудь еще?
– Если понадобится, я дам знать.
Как только за девушкой закрылась дверь, Нил откинулся на спинку кресла, внимательно рассматривая Эли.
– Ты выглядишь значительно лучше.
– Да, мне многие так говорят.
– Как продвигается книга?
– Иногда хорошо, иногда хуже. В целом, вполне сносно.
– Как там твоя бабушка? Выздоравливает?
– Да, выздоравливает. Я собираюсь заехать к ней сегодня. Не стоит этим заниматься, Нил.
Пристальный взгляд карих глаз адвоката обратился на Эли.
– Чем?
– Светской болтовней. Традиционным расслабляющим клиента бессмысленным обменом любезностями.
Нил пригубил кофе.
– Мы были друзьями еще до того, как ты стал моим клиентом, но ты ведь стал им не потому, что мы друзья. Или, по крайней мере, названное соображение не было определяющим. Когда я спросил тебя, почему ты обратился именно ко мне, ты упомянул несколько основательных причин. Среди них было, к примеру, и то, что, по твоему мнению, отношение к юридическим вопросам и к работе адвоката у нас примерно одинаково. Для меня, как и для тебя, важен клиент в целом, а не только тот вопрос, по которому он обращается ко мне. И потому мне нужно знать твое психологическое состояние, Эли. Это поможет мне решить, что я могу посоветовать, а что нет. И до какой степени мне следует уговаривать тебя принять то или иное решение, которое на данный момент мне представляется наиболее рациональным.
– Мое психологическое состояние подобно морскому приливу. В настоящее время оно скорее… агрессивное, нежели оптимистическое. Я устал, Нил, тащить за собой эту цепь с ядром. Достали сожаления по поводу того, что у меня было раньше, хотя я уже точно и не знаю, нужно оно мне сейчас или нет. Устал от ожидания, от того, что не могу совершить какой-то решительный поступок. Возможно, мое нынешнее состояние несколько лучше того, что было месяц назад, когда я в буквальном смысле слова скользил по склону в пропасть. Но ведь если я больше и не скольжу вниз, вперед я все равно не продвигаюсь.
– Я понял тебя.
– Знаешь, я ничего не могу поделать с тем, как родители Линдси, или кто бы то ни был другой, относятся ко мне и что они обо мне думают. По крайней мере, до тех пор, пока истинный убийца Линдси не будет найден, арестован и не предстанет перед судом. Но даже в этом случае, несомненно, останутся те, кто будет думать, что мне удалось ловко выскользнуть из сетей правосудия. Приходится смириться.
Нил еще отхлебнул кофе и кивнул:
– Да, конечно.
Эли неожиданно вскочил с кресла.
– Мне нужно самому знать, – убеждал он, меряя шагами кабинет. – Она была моей женой. И не имеет значения, что мы больше уже не любили друг друга, если вообще между нами когда-нибудь была любовь. Плевать, что она обманывала меня и что я хотел разорвать наш брак и больше никогда ее не видеть. Она была моей женой, мне важно узнать, кто был тот человек, что проник в наш дом и убил ее.
– Мы можем снова обратиться за помощью к Карлсону.
Эли отрицательно покачал головой:
– Нет, я думаю, он сделал все, что мог. Вряд ли от него можно ожидать новых подходов. Мне нужен свежий человек, человек с нестандартным взглядом на это дело, кто начал бы все с самого начала. Я вовсе не говорю, что недоволен работой Карлсона. Его цель состояла в том, чтобы отыскать основания для сомнений в моей виновности. Нынешнее расследование требует нового непредубежденного взгляда. Теперь нужно искать настоящего преступника.
Нил делал в своем блокноте какие-то пометки.
– Значит, вернуться к исходной точке, снова начать расследование и снова рассматривать тебя в качестве одного из подозреваемых?
– Именно. Детектив, которого мы наймем, должен внимательно изучить и мое поведение, не делая никаких скидок. Мне нужна женщина.
Нил улыбнулся:
– Не одному тебе.
Усмехнувшись, Эли снова сел.
– Мне – на протяжении последних восемнадцати месяцев.
– Неудивительно, что ты так дерьмово выглядишь.
– Кажется, кто-то говорил, что я стал выглядеть немного лучше.
– Да, конечно, но только теперь можно по-настоящему понять, в каком тяжелом состоянии ты был. Ты на самом деле хочешь, чтобы твое дело вела женщина-сыщик?
– Мне нужна умная, опытная и ответственная женщина-сыщик. С которой друзья Линдси стали бы общаться с большей готовностью и были бы более открыты, чем с Карлсоном. Как мы, так и полиция пришли одинаковому выводу: Линдси либо сама впустила убийцу в дом, либо он открыл дверь собственным ключом. Дверь цела, никаких следов взлома, ничего не повреждено. И после того как она пришла домой в половине пятого и набрала код для открытия двери, в следующий раз код был набран только мной в половине не седьмого. Убийца напал на нее сзади, значит, она повернулась к нему спиной. Это, в свою очередь, свидетельствует о том, что она его не боялась. Не было никакой борьбы, никаких признаков ограбления, даже инсценированного. Она знала убийцу и не боялась. У Зюскинда есть алиби, но что, если он не был единственным ее любовником, а просто последним?
39 
